Покемономания добралась и до России. Официально приложение Pokemon Go (онлайн-игра с элементами дополненной реальности) в стране пока недоступно, но уже стало предметом активных дискуссий и привлекло внимание властей. Так, Роскомнадзор призвал пользователей с осторожностью скачивать игру из сторонних источников, а главный санитарный врач России Анна Попова сообщила «Интерфаксу», что Роспотребнадзор планирует обсудить новинку с психологами и педагогами и на основании экспертного заключения дать свои рекомендации. Пока российские власти решают, как реагировать на покемонов, «Ридус» выяснил, почему вообще эти виртуальные существа вызвали такой ажиотаж.

Приложение легло на уже подготовленную почву: сами по себе покемоны — не новое слово, мир знает их уже почти 20 лет, напоминает завотделом психологии научного Центра психического здоровья РАН Сергей Еникополов. «Поколение маленьких детей, которое кормило покемонов, теперь готово их искать. И начинается такое массовое движение, которое со стороны других людей воспринимается как легкое помешательство», — поясняет он.

По словам эксперта, сегодня люди вообще склонны к занятиям такого рода. Погоня за покемонами стоит в одном ряду с различным флешмобами и другими движениями, которые выглядят как игра, что-то очень несерьезное, но при этом занимают достаточное количество времени. Именно в этом убийстве времени и кроется суть.

«По большому счету это связано с резким возрастанием досуга, который трудно заполнить. Раньше времени на досуг было мало, люди заняты были чем-то. А сейчас чем им еще заняться? Досуг есть, а что с ним делать, человек не знает. Люди разучились проводить время наедине с собой, и поэтому любое предложение заполнить досуг воспринимается легко и без всякого внутреннего сопротивления. И достаточно легкого щелчка, как все начинают двигаться куда-то», — поясняет эксперт.

Полная незаполненность досуга сегодня присутствует в культуре практически всех развитых стран и усугубляется отсутствием критичного подхода к окружающей действительности. Еще одна характерная примета времени — инфантильность. Люди позже взрослеют. По своему поведению 18-летние сегодня больше напоминают 14-летних подростков. В 20 лет наши предки уже вели себя как взрослые люди. В 21 год человек заканчивал институт и уже считался специалистом. Сегодня большинство выпускников, скорее, некий «полуфабрикат», который еще надо довести до ума.

Кроме того, огромное количество людей занято в сфере услуг. И если какой-нибудь инженер, пусть даже свежеиспеченный, еще может расти над собой, думать о том, делать ему диссертацию или нет, как повышать свой профессиональный уровень и т. д., то есть тратить время на личностный рост, то здесь профессии ничего такого не предполагают. Человек заканчивает работу по звонку, а дальше — ничего. Как занять время? Кто-то занимает его компьютерными играми, кто-то сексом, кто-то часами переписывается в Facebook.

Такие традиционные формы заполнения досуга, как музеи, выставки, театры проигрывают покемонам, потому что они требуют определенного образования и воспитания. Не обязательно высокого уровня. Выставки тоже бывают разные, а спектакли довольно низкопробные. Но даже для таких мероприятий нужно созреть — найти информацию, сделать выбор. Это требует некоторых усилий и внутренней работы над собой. «Одно дело, когда вам предлагают, куда идти и зачем — искать. А другое дело, когда вы сами знаете, чего хотите. Хотите на Серова или на Дали. Это усилие», — отмечает Сергей Еникополов.

Болезненная зависимость и смертельная опасность

Чрезмерное увлечение ловлей покемонов несет в себе опасность, общую для всех игр — человек может приобрести зависимость, то есть стать аддиктом. И в таких навязчивых потребностях уже нет разницы между алкоголиком, наркоманом, игроманом, зависимым от компьютера и т. д. Все это — болезни, которые нужно лечить, преодолевая неизбежную ломку.

Но с Pokemon Go можно приобрести не только болезненное пристрастие, но и физические травмы. Интернет уже полон видеороликов, где толпы людей бродят в одном месте в поисках какого-нибудь редкого персонажа игры, уткнувшись в свои телефоны и врезаясь друг в друга. Более того, в Боснии и Герцеговине ловцы покемонов стали заходить на минные поля. «Люди бегают за виртуальными покемонами и сталкиваются реальными лбами, — невесело иронизирует эксперт. — И судя по тем людям, которые сталкиваются лбами и бегут на минное поле, это достаточно опасная игра. И неясно, могут ли они ее сами бросить».

Потеря чувства самосохранения в погоне за виртуальными выгодами — это тоже примета времени. Люди срываются с обрывов, пытаясь сделать эффектное селфи, и совершают преступления, записывая их на видео и выкладывая в сеть, что фактически равносильно доносу на самого себя. И все это — ради эфемерной славы, лайков и количества просмотров. «Вот это — новая реальность. Отсюда можно забраться и на минное поле, потому что там же покемон», — констатирует Сергей Еникополов. При этом ученые пока не могут объяснить, почему потребность в таком виртуальном признании становится выше собственной безопасности.

Но пытаться бороться с подобными явлениями регулятивными методами глупо и бесполезно, полагают эксперты. Искусственные ограничения лишь повышают интерес к «запретным плодам». В ответ на сухой закон, США получили коррупцию и гангстеров. Примерно такие же плоды принесли аналогичные антиалкогольные меры в СССР.

«Власти должны делать серьезные шаги в системе образования, культуры, формирования определенных ценностей, не обязательно патриотических, а просто личных, индивидуальных, чтобы человек знал, что есть что-то более важное, чем погоня за покемонами», — резюмирует эксперт.