И без того небольшое число оправдательных приговоров, которые позволяют себе российские суды, в минувшем году сократилось еще больше (хотя, казалось бы, дальше уже некуда).

В 2017 году суды оправдали 1600 человек — это всего 0,2% от общего числа обвиняемых. И в три раза меньше, чем было в 2013 году, сообщает Верховный суд в отчете Судебного департамента о состоянии судимости.

Российский суд, бессмысленный и беспощадный

Что обвинительный уклон — «хроническая болезнь» судебной системы, согласен даже человек, который по должности должен был бы радоваться такому положению дел, — бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов.

Система больше верит следствию, оперативным службам, ФСБ. Адвоката в суде не слушают,заявил Скуратов агентству РБК.

Обвинительный уклон российских судов — это научный факт. Можно спорить, откуда и когда эта тенденция пошла, но все юридическое сообщество едино во мнении, что бороться с такой тенденцией практически невозможно, плетью обуха не перешибешь, сказала «Ридусу» председатель коллегии адвокатов «Тамир» Оксана Михалкина.

«Хуже всего ситуация с этим в Москве, и в этом личная „заслуга“ председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой. По каким-то причинам она считает, что идеальный суд — это суд, 100% приговоров которого будут обвинительными. И Егорова прямо рекомендует районным судам выносить только такие приговоры. Ослушаться таких рекомендаций для судей значит рисковать карьерой», — говорит Михалкина.

Подобная установка сверху приводит к абсолютно абсурдным и выходящим за рамки не только правового поля, но и обычного здравого смысла ситуациям, когда обвинительные приговоры выносятся людям, не имеющим к конфликтной ситуации вообще никакого отношения.

«Наш суд — самый гуманный суд в мире!»Кадр из фильма «Кавказская пленница»

«Например, я защищала в суде человека, которого обвиняли в тяжелом преступлении — убийстве. При этом в суде было доказано с фактами, что подозреваемый в момент совершения убийства находился на другом конце Москвы, и его алиби подтвердили свидетели. Суд оказался в невозможной для себя ситуации: оправдать подозреваемого нельзя — накажут; но как осудить человека, который вообще к вменяемому ему деянию не имел ни малейшего отношения?» — приводит адвокат пример абсурдности российской судебной системы.

В данном случае суд принял соломоново решение: обвиняемый был осужден, но не по тяжелой статье УК № 105 («Убийство»), а по гораздо более легкой — 213-й («Хулиганство»), и освобожден в зале суда по амнистии.

«При этом все до единого участника слушаний прекрасно отдавали себе отчет в том, что происходит театр абсурда. Потому что в любом случае, каковы бы ни были обстоятельства дела, если бы судья вынес оправдательный приговор, этим он навлек бы на себя пристальное — и не доброжелательное — внимание председателя Мосгорсуда, вплоть до дисциплинарных взысканий», — объясняет Михалкина.

Но правды нет и выше

О том, что искать в российском суде правды — только терять время, знают практически все жители страны. Это, в свою очередь, приводит к достаточно циничным случаям, когда конфликтующие стороны опрометью спешат в суд заявлять друг на друга. Потому что люди знают: тот, кто первым подаст иск, с вероятностью 99,8% выиграет дело.

«Те 0,2%, которые приходятся на оправдательные приговоры, вынесены, скорее всего, мировыми судьями по статье „Клевета“. Это такой состав обвинения, который практически невозможно доказать материальными фактами, и к тому же это всегда частное обвинение, где не присутствует прокуратура. Поэтому судьи по таким обвинениям могут позволить себе некоторую „вольность“ — так как интересы государственных структур в таких делах не затрагиваются», — говорит Михалкина.

В этой ситуации единственное, что могут сделать адвокаты, — не добиться оправдательного приговора («выше головы не прыгнешь»), а максимально смягчить его для своих клиентов, добиться переквалификации более тяжелой статьи на более легкую. Именно за это подсудимые и их родственники и платят юристам. Потому что надежду на оправдательный приговор в суде в России невозможно купить ни за какие деньги.

И милость к падшим призывал

Бывшая федеральная судья Элина Каширина лишилась своей должности, по ее словам, именно за то, что за восемь лет своей работы вынесла семь оправдательных приговоров.

Даже одного оправдательного приговора в год хватило, чтобы начальство намекнуло ей, что ее присутствие в Ивановской области нежелательно, вспоминает она.

«Никаких претензий ко мне руководство предъявить не могло. Апелляционные суды мои приговоры утверждали, на работе и в личной жизни я тоже оснований придраться не давала, честь судьи не порочила. Но мне сказали „Каширина, тебе пора писать заявление об отставке“ открытым текстом», — рассказала она «Ридусу».

Став после ухода из судейского сообщества адвокатом, Каширина смогла оценить работу машины по штамповке обвинительных заключений «с другой стороны баррикады», и лучше думать она о российской судебной системе после этого не стала.

Судьи сегодня отгородились ото всех, кроме прокуроров, которые от судей не вылезают, рассказывает она о том, что происходит в зданиях судов по всей России.

«Обвинение и адвокатура находятся в совершенно разных весовых категориях. Прокуроры и следователи могут заходить к судьям без стука и часами с ними „пить чай“. А адвокат, конечно, тоже может постучаться к судье и попросить принять, но судьи смотрят на нас настолько сверху вниз, что „стучаться“ просто пропадает желание. К тому же сами судьи боятся уединяться с адвокатами: вдруг защитник пришел, чтобы „занести“ (дать взятку. — Прим. „Ридуса“), а это — повод для антикоррупционной проверки», — говорит Каширина.

Неравенство со всеми известными

Даже законодательно стороны обвинения и защиты в российском уголовно-процессуальном праве не равны в правах. Следствие имеет право делать выемки вещдоков, проводить досмотры, допрашивать, принудительно доставлять в суд свидетелей, назначать любые экспертизы и прочее. 

Сторона защиты всех этих возможностей лишена.

«Максимум, что я могу как адвокат, — это опросить кого-то. Но куда я с этим опросом пойду, если он не имеет никакой юридической силы и суд у меня его не примет? Я могу за деньги своего клиента провести экспертизу. Но опять же, суд может ее не принять, заявив, что эксперты за деньги составили нужные заказчику выводы. Это все битва на неравных условиях», — сокрушается юрист.

Нормальное правосудие, настаивает Каширина, это когда, как в американских фильмах, к судье приходят представители обеих сторон на равных основаниях. 

Адвокат уверяет, что, когда она сама носила мантию, она именно так и работала — приглашала к себе в кабинет сразу представителей и обвинения, и защиты, чтобы втроем обсудить какие-то юридические тонкости процесса. За что в итоге и поплатилась: а нечего в российских судах устанавливать американские порядки.

На этой неделе Кунцевский суд Москвы оштрафовал адвоката, который съел материалы дела своей доверительницы — очевидно, не видя иного способа выиграть процесс.