Очередная волна телефонного терроризма, которая прошла по России на этой неделе, затронула более 70 объектов в Москве и других городах — в основном за Уралом.

Начались подобные ложные тревоги в сентябре 2017 года, когда из-за анонимных сообщений о заложенных бомбах в 170 городах были эвакуированы свыше миллиона человек.

Ни в одном случае угроза взрыва не подтвердилась. Ущерб от деятельности телефонных террористов оценили в миллиарды рублей.

В ноябре 2018 года в Москве эвакуировали несколько тысяч человек из-за ложных звонков.

В декабре того же года был принят закон об ужесточении наказания за телефонный терроризм: срок лишения свободы по этой статье был увеличен с пяти до десяти лет.

Российские власти явно проигрывают войну с телефонным терроризмом, и это только подзадоривает невидимого противника на новые подобные акции, говорит эксперт по борьбе с коррупцией и терроризмом Станислав Веселов.

К сожалению, органы власти и службы безопасности находятся в ситуации, когда любая их реакция будет противоречить другой, а золотой середины здесь быть не может, — сказал он.

Противоречие состоит в том, что, с одной стороны, власти не должны сеять панику и неуверенность в своих способностях среди населения — потому что именно это и является одной из задач террористов, телефонных или каких-то еще. Но массовые эвакуации вызывают у людей именно такие чувства.

С другой стороны, власти не могут просто игнорировать ложные звонки, даже будучи на 99% уверенными в том, что никаких взрывных устройств нигде не заложено. Потому что даже один оставшийся процент может стоить жизни десяткам и сотням людей.

Это заводит антитеррористическую борьбу в замкнутый круг, потому что какой бы из двух вариантов власти ни выбрали, оба будут террористам на руку.

Вы можете сказать: если террорист в самом деле намерен взорвать торговый центр или школу, то он точно не станет предупреждать власти об этом. И это правда. Но проблема в том, что звонки о ложных минированиях сотни объектов могут быть совершены для того, чтобы было проще подложить настоящую бомбу в сто первое место: потому что вся полиция и спецслужбы будут в это время заняты поиском несуществующих бомб, — говорит эксперт.

Спецслужбы всегда имеют в виду возможность такого отвлекающего маневра, поэтому они не могут просто «демонстрировать хладнокровие» и «не поддаваться на провокации». В этом и состоит ахиллесова пята любых контртеррористических операций — что спецслужбы вынуждены играть со своим противником в поддавки. У террористов всегда в запасе на один ход больше.

Террористы еще и потому выигрывают этот поединок, что подкладывать настоящие бомбы куда-либо им, по сути, не требуется: материальный и психологический ущерб, который они наносят своими ложными тревогами, многократно превышает тот, который может причинить настоящая, но одна сдетонировавшая бомба.

Это тот же самый алгоритм, который работает при захвате террористами заложников: сами по себе пленники не представляют для бандитов никакой ценности. В зачет идет тот результат, который достигается подобным шантажом.

В отличие от захвата заложников и реальных подрывов взрывных устройств, телефонный терроризм — это акт экономического саботажа, и именно эту цель звонящие и преследуют. Потому что все такие эвакуации причиняют многомиллионный ущерб: остановку производственных процессов, прерывание транспортных потоков и прочее. Никакой одиночка с поясом шахида не может тягаться с террористом, вооруженным телефонной трубкой, — подчеркивает Веселов.

Ситуация напоминает мультфильм про кота Леопольда, где с позиции силы выступали именно мыши. Телефонные террористы, играя в кошки-мышки с теми, кто их ловит, показывают, что они на 100% уверены в своей неуязвимости.

Кроме того, у террористов в современном мире есть мощный и неуязвимый сообщник, который оказывает преступникам неоценимую услугу, говорит директор Национального антикриминального и антитеррористического фонда Виктор Куликов.

Злоумышленники, кем бы они ни были, — это самые преданные и внимательные слушатели и читатели новостей. Они держат руку на пульсе событий так внимательно, что им иной профессиональный мониторинг позавидовать может. Потому что для них обратная связь — это едва ли не главное, ради чего они вообще затевают подобные кампании, — сказал он.

С самого зарождения террора его идеологи понимали, что они никогда не победят систему в одиночку. Им нужна массовая поддержка населения — даже если это будет поддержка с обратным знаком, то есть всеобщий страх и подозрение граждан друг к другу.

Нынешнее развитие информационных технологий террористам такую поддержку обеспечивает с избытком: СМИ в таких подробностях описывают преступления экстремистов, что те могут довольно потирать руки, — говорит эксперт.

Уверенность в безнаказанности основывается на том, что либо телефонные «минеры» физически находятся в какой-то юрисдикции, куда Россия точно не пошлет спецназ, либо это дело рук спецслужб недружественных к России государств. Но со стопроцентной уверенностью можно говорить о том, что никакой шизофреник-одиночка даже на пике паранойи физически не сможет сделать полторы сотни звонков, каждый раз при этом меняя IP-адрес.

Это надо принять как закон природы: никакая спецслужба, как бы она ни была прекрасно оснащена, не может читать мысли в головах бандитов и террористов, — говорит Куликов.