Пять лет назад прицельным попаданием украинской мины были убиты журналисты ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин.

У русских военкоров сложилась особая школа, что ли. Они лично едут на передовую, снимают стендапы на фоне взрывов. Соревнуются в том, кто привезет самый острый и лихой материал.

Поддубный на вертолете, значит Пегов — под обстрелом в окопе, а потом Anna проползет по пустыне в укрытие с включенной камерой в руке. Лично проводят тайные рисковые встречи с боевиками и информаторами.

Кто круче? Кто смелее? Кто придумает самую оригинальную форму подачи.

Западные, за редким исключением, работают не так. Там нужны страховки, охрана, оценка рисков. Шаг в сторону, и редакция не подтвердит страховую выплату на лечение — сам виноват, нарушил устав.

Они, как правило, живут в хороших отелях вдали от фронта и получают видео у стрингеров. Если решили выехать сами — то это целая спецоперация с согласованным маршрутом.

А как выглядят их материалы? Я по Сирии помню шедевры западных журналистов. Французский материал: квадрокоптер полетал над разблокированным Алеппо, голос за кадром — «это все русские разбомбили». Ах ты лживый черт! Чтоб тебя в черном квартале отымели!

А с Донбасса вы видели хоть один западный репортаж с передовой?

Или еще лучше вариант — когда просто выдумывают новости, сидя у компьютера. На основе заявлений фейковых организаций или даже просто из головы.

Именно потому спрятавшийся в блиндаже русский журналист — это мишень. Мишень более привлекательная, чем простой солдат. Резонанса и хайпа от смерти журналиста будет много. А ведь именно за него воюют в этих террористических войнах. Бьют по жилым кварталам, запугивают мирное население, отбивают охоту драться за победу. Именно для того.

Чистый террор.

Русские военкоры — это особое явление. И это очень смелые парни! Спаси их, Господи!