Украина сегодня, пожалуй, главная тема всех новостей. Настолько часто мелькают перед нашими глазами новости с фронта, что мы начали забывать о том, что идущая у наших границ война показывает нашу сущность, открывает все наши слабости, расставляет приоритеты.

Россия и русский человек, несмотря на все «никогда мы не будем братьями», продолжает быть для Украины и соседом и ближайшим родственником. Нет сегодня в России города, в котором не приютили бы беженцев из мятежных Луганска и Донецка.

© Артем Фролов/Ridus.ru

В Ростове Великом в общежитии педагогического колледжа в конце июня разместилось более 70 беженцев, включая 25 детей. Очень символично, ведь Ростов Великий, один из центров Владимиро-Суздальского княжества был альтернативой Киеву как столице русских земель. О том, как живут беженцы и что происходило на Украине перед их отъездом, я решил узнать лично.

Первый кабинет, в котором я оказался, была приемная директора общежития, которая очень настоятельно просила быть корректным при общении с людьми. Положение, в котором они оказались, очень сложное и они еще не до конца понимают, какой будет их дальнейшая судьба.

© Артем Фролов/Ridus.ru

В общежитие мы приехали днем с моим спутником, Дмитрием, помощником депутата Ярославской областной думы, который постоянно живет в Ростове и в силу своих обязанностей много времени проводит с беженцами.

Первое что, бросилось в глаза — игровая комната, в которой играл главный герой моего рассказа, Дима. Дима приехал из Луганска в июле, когда боевые действия уже начались. Приехали вчетвером, Дима, его сестра и родители. Пресса — частый гость у беженцев, Дима и его сестра охотно фотографируются и показывают немногочисленные игрушки. Еще месяц назад все было наоборот. 

Работники общежития и волонтеры, которые работали с беженцами, рассказали, что сразу после приезда дети прятались при виде летящих самолетов, а грохот забиваемых свай с соседней стройки или фейерверки, могли вызвать у них истерику. 

До сих пор большая часть детей сидит с родителями и неохотно общается с чужими людьми. Мама Димы рассказала, что уехали они еще в июне, когда на окраине Луганска начали греметь первые взрывы. Уже тогда город был сильно разрушен — от постоянных артобстрелов украинской армии не было света, воды. 

«Когда выезжали из города, двигались к границе России, мы постоянно объезжали упавшие на дорогу провода… А недавно нам позвонили и сказали, что у нас больше нет дома. Попал снаряд», — рассказывает мама Димы, смущено улыбаясь и обнимая детей.

© Артем Фролов/Ridus.ru

Азар не такой общительный мальчик, но он уже взрослый. Азар протянул мне руку, когда я попросил его сфотографировать. Он приехал с бабушкой из Горловки, в Ростове у них родственники. Уехали они тоже в самом начале военных действий. Правда не всей семьей. Родители Азара и его старший брат до сих пор живут в разрушенном городе — очень боялись, что при попытке выехать отца и старшего брата заберут в украинскую армию. Бабушка Азара с нескрываемой гордостью, говорит: «наша Горловка восстала», рассказывая о событиях русской весны. После чего начинает рыдать.

© Артем Фролов/Ridus.ru

Обе мои собеседницы подтверждают один факт — в Донецке, Луганске, Славянске до сих пор есть мирные жители и украинская армия, не задумываясь, сбрасывает на их головы бомбы.

Главная проблема беженцев — волокита с документами. Из-за этого они не могут найти работу и снять жилье. Кроме того, группы беженцев часто переселяют. Например, моих собеседников в конце лета переселят в санаторий «Чайка». Несмотря на слово «санаторий», беженцы в панике. Территория отдыха в 7 км от дороги, вдали от государственных учреждений, фактически лишает возможности ходить по городу в поисках работы.

© Артем Фролов/Ridus.ru

Уже на крыльце общежития мы встали покурить с единственным мужчиной, который был в общежитии. Днем все либо уже работают, либо ищут работу, либо оформляют документы. Оказалось, что он ополченец из Донецка, оборонял Славянск. Мысли человека, который прошел этот ад, очень просты и банальны — юго-восток Украины хотят зачистить, чтобы там не было никого. Никого, кто говорит по-русски, читает русскую литературу и как-то связан с Россией.

Давят числом, не щадя никого. Напоследок я услышал историю, после которой мое отношение ко всем сторонникам невмешательства и защитникам украинской государственности тянет на 282-ю. Рассказ людей, которые приехали оттуда. Из Ада.

© Артем Фролов/Ridus.ru

Когда Нацгвардия взяла Славянск, первым делом стали искать всех, кто помогал ополчению, их родственников и близких. Жену одного из ополченцев раздели и привязали к БТРу и катали по городу. А после этого у нее на глазах вспороли живот ее 10-летнему сыну.

После таких историй очень хочется видеть стройные ряды виселиц на Майдане. Стройные ряды виселиц в горящем Киеве. И это желание так же свято, как мечты о горящем Рейхстаге в окопах под Сталинградом.