В ближайшем Подмосковье на парковки у супермаркетов вышли торговать разными товарами дети, едва вышедшие из категории «младший школьный возраст». Одного из них корреспондент «Ридуса» встретил, когда грузил в машину покупки, и за несколько сотен рублей мальчик согласился, хотя и без энтузиазма, дать первое в своей жизни интервью.

Сперва подросток подошел к соседней машине и предложил водителю купить средство для чистки салона автомобиля. Тот отказался, и мальчик стал его упрашивать жалобным голосом: «Пожалуйста, возьмите, хорошая вещь». Но уговоры не помогли, и тогда он перешел к следующей машине. Там водитель тоже не стал покупать ни чистящее средство, ни губку, ни ароматизатор, но сунул ребенку сто рублей, по-видимому, из жалости. После этого тот отправился к ближайшему банкомату, положил деньги на карточку, и снова вышел на парковку.

На вид мальчику было не больше 12 лет, рост около 130 сантиметров, очень худой в пыльной старой одежде, но с одноразовой медицинской маской на подбородке и Bluetooth-гарнитурой на ухе. «Это чтобы на велосипеде было удобно ездить», — объяснил он после того, как его удалось убедить, что перед ним не полицейский и не сотрудник органов опеки. Первой реакцией подростка на расспросы было убежать, но желание получить лишнюю сотку и обещание не фотографировать его, даже издалека и со спины, все же пересилили.

Свой страх перед полицией мальчик объяснил тем, что как-то раз приятель подарил ему велосипед, но он оказался краденым, и пришлось объясняться. По его словам, заработать денег он решил на каникулах, чтобы помочь родителям. При этом оба родителя работают, отец — таксистом, дома его кормят и к работе не принуждают, уверяет он. Эту информацию, в отличие от всего остального, он выдает без всяких усилий, но и без особых подробностей. На вопрос о возрасте отвечает: «Шестнадцать! У меня просто родители низкие».

Свой товар подросток берет у неких людей, которые «взяли его на работу», а потом продает автомобилистам, но о деталях говорить наотрез оказывается. Он знает еще несколько ребят, которые работают на улицах — кто-то «моет фары», кто-то тоже торгует, но компаниями они не собираются, каждый трудится в одиночестве. Сколько длится его трудовой день и много ли удается заработать, мальчик не говорит. Больше всего его волнует, чтобы после беседы не возникло проблем.

Трудовой кодекс разрешает россиянам официально работать с 14 лет, но есть условия: необходимо письменное согласие одного из родителей и органа опеки, а сам подросток должен заниматься только легким трудом, не причиняющим вреда его здоровью, и своевременно отдыхать. Немногие работодатели соглашаются принимать таких работников. Удовлетворяет ли этим условиям торговля с рук на улице в период эпидемии коронавирусной инфекции — вопрос и вовсе риторический.

Прямо запрещают эксплуатацию детей ФЗ-124 «Об основных гарантиях прав ребенка», Международная конвенция по правам ребенка 1989 года и ряд других нормативных документов. 12 июня Международной организацией труда установлен Всемирный день борьбы с детским трудом.

Официально проблемы детской нелегальной занятости в России не существует, это явление еще более «серое», чем зарплаты в конвертах и вся остальная теневая экономика. «Проблемы такой нет, работают дети с 14-ти лет и то по согласию родителей», — заявили «Ридусу» в пресс-службе Уполномоченного по правам ребенка в Московской области. Данных даже о примерном количестве работающих детей до 14 лет у ведомства не оказалось.

Уполномоченный по правам ребенка в городе Москва Ольга Ярославская тоже не располагает данными о нелегально работающих детях, однако в столице добровольное стремление подростков к труду решили направить в конструктивное русло и в настоящее время разрабатывают специальную программу на время летних каникул. «Не то, что их трудоустраивать, нет. Мы хотим прокачать их компетенции, чтобы помочь ребятам понять, кем они могут работать после 14-ти лет», — пояснила она «Ридусу».

Ярославская подтвердила, что легально работать за деньги в России до наступления 14-летнего возраста дети не могут, даже если хотят. За скобками остается артистическая и другая возмездная творческая деятельность вроде съемок в рекламе детских товаров, поскольку этим занимаются единицы и всегда под контролем своих родителей или опекунов.

Тем родителям, которые отправляют своих детей зарабатывать, например, торговлей хозяйственными товарами с рук, по словам Уполномоченного по правам ребенка, грозит постановка на учет в органах опеки, административная ответственность, и в закономерном итоге — лишение родительских прав.

В свете комментариев представителей власти становится вполне понятно нежелание юных предпринимателей общаться с прессой. Фактически в условиях кризиса и проблем с доходами в семье перед ними встал выбор: детство и юность без карманных денег в обществе пропаганды потребления или нелегальная работа с перспективой оказаться в детском доме. Впрочем, риск подхватить на улице коронавирус, получить травму или нарваться на психически неуравновешенных взрослых едва ли стоят тех денег, которые удается выручить ребятам.

Проблема детского труда актуализировалась не только в России. На днях в Международной организации труда и Детском фонде ООН (ЮНИСЕФ) призвали власти всех стран мира в условиях пандемии коронавируса расширить социальную поддержку семей и возможности получения детьми образования, чтобы защитить миллионы юных жителей планеты от вынужденной трудовой деятельности и эксплуатации.

«За последние два десятилетия число работающих детей уменьшилось на 94 миллиона. Этот выдающийся результат находится сейчас под угрозой. Пандемия, скорее всего, обратит этот прогресс вспять и осложнит достижение глобальной цели прекращения детского труда», — сказано в совместном докладе экспертов двух организаций, опубликованном в Женеве.