Дзен
Телеграм
В первых числах января агентство Bloomberg сообщило, что накануне Рождества США подарили себе 380 тысяч квадратных миль (примерно миллион квадратных километров) морского дна, определив это как свой расширенный континентальный шельф. Обозреватель Лиам Деннинг назвал решение Белого дома «односторонним захватом» и подчеркнул, что около 70% территории, только что очерченной США, находится под Северным Ледовитым океаном и Беринговым морем. По его словам, кроме Соединенных Штатов и России, на Арктику претендуют еще Канада и Дания, которые вряд ли будут вступать в конфронтацию с Вашингтоном.
Агентство обратило внимание на то, что США не ратифицировали Конвенцию ООН по морскому праву, но тем не менее признают её нормы в качестве обычного международного права. Здесь, надо сказать, американец лукавит. Вашингтон не только не ратифицировал, но и не подписал её, досрочно прекратив работу в составе конференции, на которой она рассматривалась.
Но это не единственный вброс американского поставщика информации по данной теме. Первый состоялся в последней декаде декабря ушедшего года. Ряд отечественных СМИ тут же возмутились «наглостью» американцев, которые захватом территорий в Арктике угрожают теперь не столько всему миру, сколько России. Взволновались и в обеих палатах нашего парламента, где расширение границ шельфа США назвали недопустимым. Так, первый заместитель председателя Комитета по международным делам Светлана Журова заявила, что страны имеют права на природные ресурсы морского дна лишь в пределах собственных границ, а то, что США объявили о расширении своих территорий, просто нечестно. Заместитель председателя Совета Федерации Константин Косачев отметил, что мир имеет право не признать новые границы США на континентальном шельфе в Арктике. Общая же риторика сводится к тому, что так как Вашингтон не присоединился к Конвенции, то и претендовать на что-то не может.
Кстати, континентальный шельф — это морское дно и недра подводных районов, простирающихся за пределы территориального моря прибрежного государства на всём протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка или на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние. А если всё-таки простирается, то в статье 76 Конвенции ООН предусмотрены правила на расширение этих владений. Конвенциальное определение приводится для того, чтобы исключить путаницу, возникающую в связи с тем, что на такое же расстояние в 200 миль простирается и акватория (не дно) исключительной экономической зоны прибрежного государства, о которой речи не идёт. Вот, например, и господин Деннинг путает эти определения в своём повествовании. Известно, что он не одинок.
Напомним, в декабре ушедшего года российский парламент собирался денонсировать Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года (КМП-82), или, как её называют в международном формате, UNCLOS (United Nations Convention for the Law of the Sea). Сначала вспыхнули ничем не обоснованные дебаты о выходе России из неё и о том, к чему это может привести, а теперь о «беспределе» американцев по якобы состоявшемуся незаконному расширению своих территорий. Странно как-то получается: и нам с Конвенцией плохо и Вашингтону без неё не лучше? Столь невнятная позиция побудила вникнуть в этот вопрос — американцы нам не братья и не друзья, но истина дороже. Кому же все-таки принадлежит дно и недра прилегающих морей и океанов? Как делить-то их будем?
Поровну, по совести или по-братски?
Географические координаты внешних границ континентального шельфа США были опубликованы 19 декабря 2023 года на сайте внешнеполитического ведомства наших вечных оппонентов. Там же официально заявлено, что они определены в соответствии с обычным международным правом, как это отражено в положениях КМП-82 и научно-технических руководствах Комиссии по границам континентального шельфа. Общая площадь «расширенных территорий» составляет 987 700 квадратных километров и распределена по семи регионам: в Арктике, Беринговом море, Тихом и Атлантическом океанах, Мексиканском заливе и в районе Марианских островов. Из этого перечня нас в большей степени, конечно, интересуют первые два, расположенные в непосредственной близости от восточных границ России.
Вашингтон считает, что интересы Москвы в данном случае никак не затрагиваются, а вот с Оттавой и Токио (шельф в районе Марианских островов) придётся договариваться. Например, в море Бофорта американцы провели границу с канадцами по методу равноудалённой линии, то есть как бы «поровну», в то время как команда кленовых листьев придерживается меридиана 141° западной долготы. В результате образовался спорный участок.
А между тем эта пограничная черта была проведена ещё в 1825 году между российскими и английскими владениями. Она же в качестве «восточной границы» указана в Конвенции об уступке Северо-Американским Соединенным Штатам российских североамериканских колоний от 18 (30) апреля 1867 года: «…линия 141-го градуса составит в своем продолжении до Ледовитого моря границу между российскими и великобританскими владениями на твердой земле северо-западной Америки». По этому же меридиану в 1925 году был объявлен канадский сектор Арктики, то есть «по совести». И это не единственный когда-то начертанный на карте рубеж во всей этой истории.
Территории заявленных американцами претензий в Арктике и в Беринговом море расположены к востоку от водораздела морских пространств между СССР и США, установленного двусторонним соглашением от 1990 года. Это та самая «линия Шеварднадзе — Бейкера», споры о которой не утихают более тридцати трёх лет, вплоть до предложений о денонсации, тем более что договор этот так и не был нами ратифицирован.
Наиболее известны дебаты по поводу той части линии, которая проходит от Берингова пролива через одноимённое море в юго-западном направлении. Причиной столь однобокого подхода является утрата районов рыбного промысла в так называемой «голубой зоне», или, как её называют американцы, «дырке от пончика» (Donut Hole), а по сути — в акватории открытого моря за пределами исключительных экономических зон обоих государств. Подчёркиваю: именно открытого моря (часть VII Конвенции), а не нейтральных вод, как об этом часто говорят не владеющие темой «эксперты».
Но это только одна сторона медали, и напомню, что речь идёт совсем не о ней. Разобраться с другой стороной поможет Бюллетень международных договоров 2008 года № 1, в котором мы и найдём это злополучное соглашение. Итак, цитирую: «Союз Советских Социалистических Республик и Соединенные Штаты Америки, напоминая о русско-американской Конвенции от 18/30 марта 1867 года, желая урегулировать вопросы, касающиеся линии разграничения морских пространств между СССР и США, желая обеспечить осуществление юрисдикции прибрежного государства во всех морских районах, где при отсутствии линии разграничения морских пространств такая юрисдикция могла бы осуществляться для любых целей в соответствии с международным правом любой из сторон, согласились о нижеследующем…линия, описанная как „западная граница“ в статье I Конвенции 1867 года… является линией разграничения морских пространств между СССР и США». Написано чёрным по белому. Невольно возникает вопрос: причём здесь Бейкер с Шеварднадзе, если всё поделено еще при императоре Александре II?
Конвенцией об уступке Аляски под «западной границей» прописана не только та черта, которая проходит на юго-запад, но и та, что уходит в сторону Северного полюса. В 1926 году постановлением ЦИК она была объявлена в качестве восточной для советского сектора Арктики и уточнена Указом Президиума ВС СССР № 8908 в 1979 году в связи с появлением более точных методов определения координат. Кстати, «американского сектора Арктики» никогда не было и нет. Арктика была поделена на сектора усилиями только России и Канады, а американский просто оказался между ними. Вашингтон его никогда не объявлял и не признавал, но в данном случае, как очевидно, по умолчанию согласился с Москвой. Так что, прежде чем призывать к денонсации соглашения 1990 года, следует задуматься о последствиях: а не отказываемся ли мы автоматом от чего-нибудь ещё? Может, проще ратифицировать?
Впрочем, это неважно, ибо стороны обменялись дипломатическими нотами, согласно которым договор временно применяется с 15 июня 1990 года и считается действующим. Именно на этом основании 30 октября 2015 года и 21 августа 2021 года вербальными нотами США проинформировали Генерального секретаря ООН о том, что Вашингтон не возражает относительно российской заявки на расширение континентального шельфа. А ведь и в самом деле, пункт 2 статьи 1 соглашения 1990 года говорит: «Каждая сторона будет соблюдать линию разграничения морских пространств как ограничивавшую пределы её юрисдикции прибрежного государства, которые в ином случае допускались бы международным правом для любых целей». Вот эти цели и достигнуты. Или мы против и вернёмся в XIX век?
И ещё одна ремарка: границы российского сектора Арктики не являются государственной границей. Они объявлялись в 1926 году только лишь с той целью, чтобы закрепить суверенные права на земли и острова внутри этого пространства, в том числе и на те, которые могут быть открыты в будущем, но не на акваторию Северного Ледовитого океана.
Так что в этом аспекте можно поставить точку, вернувшись к континентальному шельфу. Не сказать, что его поделили по-братски, но можно считать, что по совести. Как минимум наши интересы действительно не затрагиваются, и это будет видно из дальнейшего повествования, а как максимум — во всём должны разбираться специалисты, а не политики. Есть, правда, одна деталь: разбираться необходимо с официальной заявкой в Комиссию по континентальному шельфу, подготовленной на основе проведённых научных исследований. У нас всё это есть, а у США?
Утром заявка — вечером шельф…
Согласно КМП-82, прибрежное государство вправе подать заявку на расширенный континентальный шельф не позднее чем через десять лет с момента её ратификации. Соответственно, у России этот срок истекал в 2007 году. Москва сумела организовать своевременное проведение необходимых изысканий и мероприятий, заявив свои интересы в 2001-м. Но львиная доля времени уходит не только на научные поиски, но и на представление и согласование дополнительных материалов. Тем не менее официально Россия уже закрепила за собой суверенные права на дно и недра в Охотском море. Аналогичная работа продолжается и по Арктике.
В феврале прошлого года на 57-й сессии Комиссия ООН признала обоснованность российского суверенитета на арктическом шельфе по заявке от 3 августа 2015 года с дополнениями, представленными 31 марта 2021 года, о чём говорится в подготовленном ею резюме. Следует отметить, что российскую заявку, помимо США, согласовали Дания (Гренландия) и Канада (вербальные ноты соответственно от 7 октября и 30 ноября 2015 года). С Норвегией вопрос разграничения морских пространств был решён двусторонним соглашением от 15 сентября 2010 года.
Одобрительные рекомендации получены по большинству представленных материалов о суверенных правах на морское дно и недра в Северном Ледовитом океане, кроме отдельных его участков. По ним рекомендовано внести частичный пересмотр, что и было сделано ещё раз в ушедшем году с учётом охвата Евразийского бассейна в районе хребта Гаккеля, котловин Нансена и Амундсена. Для рассмотрения и согласования дополнительных материалов (а получилось так, что они стали затрагивать интересы Дании и Канады) понадобится ещё время, но нам спешить некуда. Главное уже сделано, а вот американцы только в начале пути.
Шума из ничего по поводу их претензий было много, но незамеченным остался тот факт, что Госдепартамент разместил на своём портале так называемое резюме о проделанной работе объёмом в 100 страниц. Из него следует, что для определения внешних границ расширенного континентального шельфа было задействовано более 50 организаций, в том числе Национальное управление океанических и атмосферных исследований (NOAA), Геологическая служба США (USGS), университеты Колорадо и Нью-Гэмпшира.
Некоторые ресурсы утверждают, что Байден решил сделать это именно сейчас, в том числе якобы для получения дополнительных бонусов в связи с предстоящими выборами. Но позвольте, сбор морских геофизических данных проводился на протяжении почти двадцати лет. То есть начался при Джордже Уокере Буше, продолжался при Бараке Обаме, а закончился при Дональде Трампе.
По заявленным регионам с 2003 по 2018 год состоялось 37 морских научных экспедиций общей продолжительностью 2,5 года. Непосредственно в Арктике было проведено десять таких экспедиций на ледоколе Береговой охраны США Healy. Ещё пять лет ушло на обработку и оформление полученных научных сведений. Причём 45-й президент, по моему мнению, имел больше возможностей для объявления результатов, чем 46-й. При этом могу предположить, что Джо Байден об этом событии вряд ли знает. Ведь его комментариев на этот счёт не было совсем.
Консультационную поддержку исследованиям оказывали бывшие и действующие члены Комиссии по границам континентального шельфа. Кстати, то же самое было и у нас. Из анализа размещённых в открытом доступе документов можно сделать вывод, что и российская, и американская стороны при определении внешних границ своих расширенных претензий на дно морей и океанов руководствовались положениями Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (статья 76, параграфы 4, 5, 7 и 10).
Собственно, по-другому и быть не могло. Эти правила при определённых условиях и с представлением доказательств допускают увеличение шельфа с 200 до 350 миль и даже больше — по изобате (линия, соединяющая глубины) 2500 метров плюс 100 миль, что и можно наблюдать на подготовленных картах. Как несложно заметить, между Кремлём и Белым домом не наблюдается взаимных претензий. Нет их и между Вашингтоном и Копенгагеном.
А вот с Канадой, конечно, придётся делиться, так как никаких соглашений с ней о делении морских пространств в Северном Ледовитом океане у США нет, как нет такого же договора о районе Марианских островов с Японией. Собственно, Вашингтон этого и не отрицает, а Оттава подтвердила возможность диалога не только по данной теме, но и по разграничению заявленных границ континентального шельфа в Атлантике. Аналогично поступили и Багамские острова. Вероятно, что стороны договорятся по-братски.
Что касается Мексиканского залива, то соглашения о границах континентального шельфа с Мексикой и Кубой были подписаны в 2001 и в 2017 годах. Так что тезисы «мир имеет право не признавать новые границы США на континентальном шельфе в Арктике» и «то, что США объявили о расширении своих территорий, просто нечестно» звучат как-то не совсем убедительно.
Однако самое интересное заключается в другом. В размещённом на сайте Госдепартамента резюме говорится: «Соединенные Штаты подготовили пакет данных и документов о границах своего континентального шельфа для представления в Комиссию… Соединенные Штаты подадут свой пакет документов в Комиссию после присоединения к Конвенции. Соединенные Штаты также открыты для подачи своего пакета документов в Комиссию в качестве страны, не являющейся стороной Конвенции…»
Неожиданный поворот, не так ли? Никто ничего не захватил, не присвоил, не узурпировал, не колонизировал, не расширил и не углубил. А ведь всего-то требовалось прочитать не только заголовки отдельных статей, но и размещённые в открытом доступе документы — резюме о проведённых исследованиях на странице номер шесть.
Ведь что получается? Американцы, не являясь участниками процесса, провели морские научные исследования в так называемом Районе — на дне морей и океанов и его недрах за пределами национальной юрисдикции. То есть за пределами континентального шельфа в 200 миль. Район и его ресурсы являются общим наследием человечества, а деятельность в нём регулируется положениями части XI Конвенции. Это та самая часть, из-за которой Рональд Рейган по чисто прагматическим мотивам отказался подписывать КМП-82 в ямайском городе Монтего-Бэй. Казалось бы, раз не имеют отношения к Конвенции, то и нет предмета для разговоров, но это совсем не так.
В 1994 году и Россия, и США, и другие страны подписали отдельное соглашение о Районе, которое стало неотъемлемой частью Конвенции. Иногда считают, что, раз американцы его подписали, — значит, подписали, но не ратифицировали UNCLOS. Но и это ошибочное мнение. Однако, подписав и ратифицировав именно соглашение, они получили право на проведение морских научных исследований, что дало существенный карт-бланш в сроках подачи заявки. Помните — не позднее десяти лет с момента ратификации Конвенции (а не соглашения). Как тут не вспомнить Владимира Вольфовича добрым словом: «Мать — русская, отец — юрист».
Отсюда и тезисы в резюме о возможном присоединении к UNCLOS, и «подача своего пакета документов в Комиссию в качестве страны, не являющейся стороной Конвенции». Карт-бланш, видимо, хочется пролонгировать. При общении во время военной службы с американскими военными, в том числе из Объединённого комитета начальников штабов, неоднократно приходилось слышать сожаления о том, что их страна не является участником КМП-82. С одной стороны, не считаю необходимым разбираться во внутренней политической кухне конгресса, от которого зависит этот акт международного значения, а с другой, неужели разум возобладает и США присоединятся к «конституции океанов»?