Как ни странно, казалось бы частная, корпоративная с автомобильной точки зрения, инициатива Путина пересадить всех бюджетополучателей на машины, сделанные в России (точнее, в рамках ЕЭП) может стать для него очень серьёзным экзаменом на способность управлять той новой Россией, которую он, судя по предвыборным статьям, намерен обустроить. В отличие от попросту нелепой и чрезвычайно популистской попытки Немцова посадить чиновников на «Волги», сегодня условия для предложения Путина созрели вполне: машин бизнес-класса мы выпускаем достаточно, на любой вкус можно найти. (Кстати, это один из сильных ответов скептикам, твердящим, будто Россия не развивается, а катится к коллапсу.) Однако будет ли на деле выполнено указание Путина и когда, не обрастёт ли оно в процессе подготовки распоряжения таким большим числом оговорок и изъятий, что на самом-то деле превратится в некую пиар-акцию? – вот это действительно вопрос. А если говорить напрямую, это экзамен для Путина, показатель того, насколько при нём будет сильна власть. Именно сильна! Но не в смысле полицейских штыков и бронетранспортёров, а с точки зрения её неукоснительного авторитета. По принципу: сказано – сделано!

И в этой связи хочу привести пример действительно сильной власти в неком карликовом государстве, о котором сегодня говорит весь мир.

В прошлом году я дважды был в Катаре, стране, у жителей которой самый высокий в мире душевой доход. Не буду вдаваться в долгие описания этого действительно карликового по раз мерам и населению государства, играющего ныне первостепенную роль в драматических ближневосточных событиях. Замечу только, что из примерно двух миллионов его жителей лишь 17% считаются коренными (отсюда и громадный подушевой доход), а остальные – выходцы из арабских стран, Африки, ЮВА и т.д. – это по сути трудовые мигранты. И ещё: Катар – это абсолютно голая коричневая каменистая пустыня, и хорошо видно, как по этой пустыне на расстоянии примерно метра друг от друга прокладывают пластиковые трубки для капельного орошения, а поверх них раскатывают рулоны выращенной в теплицах травы. И пустыня чуть ли не на глазах превращается в некое подобие Уимбулдона, на поле которого выходят команды суперлиги. В Дохе, где живут 75% населения, небоскрёбы не поражают высотой, зато берут невиданным разнообразием. Есть даже два «зигзага» - зигзаги вверх, изломанные по высоте. А уж виллы, в сравнении с которыми выглядит заурядной деревней не только наша Рублёвка, но даже особняки на Гавайях, вообще из мира фантастики. Источник всего этого бьющего в глаза богатства общеизвестен: природный газ, точнее, сжиженный природный газ.

Русскому человеку в Дохе удобно: повсюду русская речь. Страну наводнили десятки тысяч трудовых мигрантов из Киргизии, Узбекистана, Таджикистана, почему-то в основном девушки, все они отлично говорят по-русски и охотно рассказывают о своём житье-бытье. Но меня, признаться, особенно интересовал вопрос, от которого часто приходят в испуг россияне. Дело в том, что число трудовых мигрантов в Катаре вшестеро превосходит численность коренного населения, - и как? Нет ли угрозы чего-то такого, ну сами понимаете…

И каждый раз, когда я на разные лады задавал этот вопрос, мне с улыбкой отвечали одно и то же: не-ет, здесь строго, здесь всё по правилам, здесь нарушать кодекс мигранта нельзя. Нелегальные?.. Ну что вы, здесь таких нет. А вот если кто-то что-то нарушил, сразу отправят домой, многие добавляли с уважением: сильная власть!

И под понятием «сильная власть» мои собеседники имели в виду не какие-нибудь пыточные наказания в восточном средневековом стиле, а абсолютную неотвратимость наказания – в смысле высылки из Катара. И обязательно за свой счёт. А если средств нет, - никаких поблажек, сиди и спи за забором на голой земле под палящим солнцем на скудном пайке, пока родственники не наскребут денег на авиабилеты. Логика простая: тебе дали возможность заработать, впустили в страну, ты нарушил подписанные тобой правила, - ну и страдай, никакого снисхождения, сам виноват. О правозащитниках мы ничего не знаем, мы всё делаем по справедливости.

И поскольку власть соблюдает такие порядки неукоснительно, я бы даже сказал, принципиально, ни с кем не церемонясь и ни на чьи вопли не обращая внимания, желающих нарушать кодекс мигранта находится очень и очень мало. И на этом частном, однако очень понятном, близком для нас примере проявляется тот принцип «катаризации», на котором прочно стоит эта абсолютная монархия. Порядок во всём. Сказано – сделано!

Я не касаюсь той архисложной геополитической игры, какую ведёт Катар, - это иная тема. Но именно на примере этого государства-карлика, не опасающегося приглашать к себе мигрантов, численно в шесть раз превосходящих коренное население, на понятной и болезненной для нас проблеме трудовой миграции особенно хорошо видно, что такое сильное государство – повторюсь, не с точки зрения армии и флота, а в смысле твёрдости внутреннеё политики, главный принцип которой: сказано - сделано!

Конечно, в нашей огромной стране этот принцип «Сказано – сделано!» не может быть всеобщим, слишком много побочных факторов. Но вот что касается пересадки чиновников на авто отечественной сборки, - это как раз тот самый случай, когда слово избранного президента должно быть исполнено чётко и быстро. Сказано – сделано. А то ведь наши высокопоставленные умники немедля бросятся чуть ли не впрок закупать дорогущие машины за рубежом.

Путин сам назначил себе первый экзамен в глазах народа.

Посмотрим, сколько баллов он наберёт на этом ЕГЭ.

АНАТОЛИЙ САЛУЦКИЙ