Президент Владимир Путин поручил в понедельник переработать доклад Столыпинского клуба межведомственной группе в правительстве. Ожидается, что программа будет предоставлена президиуму экономического совета при президенте не позднее четвертого квартала.

Доклад Столыпинского клуба предлагал наращивать инвестиции, накачивая экономику государственными деньгами из бюджета и путем эмиссии Банка России. В свою очередь концепция Центра стратегических разработок (ЦСР) Алексея Кудрина предлагала, чтобы инвестиции были частными, а государство обеспечивало макроэкономическую стабильность, низкую инфляцию, снижало дефицит бюджета.

Президенту приходится выбирать между двумя концепциями, ни одна из которых не является волшебной палочкой, и каждая из которых имеет свои плюсы и минусы, говорит декан факультета экономики РУДН Юрий Мосейкин.

«На совещании у президента Кудрин доказывал, что главная задача — это таргетирование инфляции, а для этого экономика должна испытывать денежный голод. Идеолог же Столыпинского клуба Сергей Глазьев занимает в определенном смысле кейнсианскую платформу: предлагает, напротив, расширять предложение денег через снижение процентов по кредитам, что увеличит потребительский спрос и тем самым потянет за собой рост предложения товаров и услуг», — сказал Мосейкин «Ридусу».

Обе концепции — и «кудринская», и «глазьевская» (в кавычках потому, что оба они не являются их оригинальными авторами, а лишь транслируют различные экономические школы) — уже применялись в разных странах, причем успешно. Жесткий монетаристский подход (протагонистом которого является ЦСР) был задействован, в первую очередь, в Чили при Пиночете. Генерал спасал экономику страны по рецептам так называемой «чикагской школы»: открытость экономики, либерализация цен и внешней торговли, массовая приватизация и опора на частный сектор. И спас. Хотя большой кровью.

Сочетание бюджетных мер с контролем за обменным курсом позволило Пиночету сбить инфляцию с 320% в последний год правления Сальвадора Альенде (1973) до 10% в 1982 г. Результат был достигнут ценой существенного отставания девальвации от фактического темпа инфляции. Искусственная прочность песо и была тем тормозом, замедлившим рост цен.

В то же время кейнсианский, про-социалистический подход (в России его представляет Столыпинский клуб) успешно вытянул из Великой Депрессии 1930-х годов столь разные по государственному устройству страны как США Рузвельта и Германию Гитлера. В более позднее время на той же базе обеспечил бурный рост экономики и коммунистический Китай, а США — выход из кризиса 2008 года.

Проблема России (одна из) состоит в том, что отечественные банки беспокоятся о росте производства в последнюю очередь, ставя во главу угла собственную прибыль, поэтому их «душит жаба» предлагать дешевые кредиты.

Перед Путиным, который будет отвечать в глазах общественного мнения за последствия выбора любого пути, поэтому стоит непростая задача: решить, какую из голов этого финансово-экономического Тяни-Толкая отрубить: либеральную или социалистическую.

«Мне больше импонирует глазьевская позиция. Потому что стимулирование внутреннего спроса через „количественное смягчение“ (эвфемизм для обозначения ударно работающего Монетного двора — ред.) приведет к более ощутимому и быстрому улучшению индивидуального благосостояния российских граждан, чем непрямая стимуляция экономического роста, которую предполагает концепция Кудрина», — говорит Мосейкин.

Президент потому и тянет с окончательным решением, не отвергая ни одну из взаимоисключающих концепций. Что происходит в голове у Путина — вопрос, конечно, интересный, но по тому, как президент медлит с «отсечением одной из голов Тяги-Толкаю», видно, что им движет врачебный принцип «в первую очередь — не навредить».