На протяжении последних двух недель тактическая авиация ВСУ, заручившись развитыми эшелонированными позиционными районами ПВО-ПРО на краматорском и кураховском операционных направлениях (представленными зенитно-ракетными взводами ЗРК NASAMS и войсковыми ЗРК Stormer HVM), приступила к комбинированному применению широчайшего спектра высокоточного вооружения. Применяются данные средства технически выверенно — с учётом их тактико-технических возможностей, особенностей рельефа местности и построения российских зенитно-ракетных бригад.

При этом анализ последнего пункта на подлежащем удару направлении осуществляется посредством интерферометрических датчиков радиотехнической разведки, размещённых на ложных целях ADM-160B MALD, и посредством спутников радиотехнической разведки ВВС США.

Мы же провели собственный анализ параметров, особенностей применения и методов противодействия большинству применяемых противником средств воздушно-космического нападения.

Ложные цели — имитаторы ЭПР ADM-160B/C (MALD/-J) обладают дальностью до 940 километров и способны имитировать ЭПР любых дозвуковых СВН, перенасыщая целевые каналы ЗРК и вводя в заблуждение расчеты ЗРК. Зачастую данные ложные цели обладают скоростью полёта, идентичной скорости прикрываемых крылатых ракет, и следуют с ними в едином «наряде».

Наиболее дальнобойным высокоточным «инструментом» (наравне с ударными версиями БПЛА «Стриж») в распоряжении противника являются малозаметные тактические КР Storm Shadow с ЭОП 0,01–0,03 квадратного метра и обладающие сверхнизковысотными режимами полета на высотах 35–20 метров на дистанцию от 300 до 560 километров.

Идентифицировать Storm Shadow при совместном применении с ADM-160B можно в инфракрасном канале визирования посредством квантовых оптико-электронных прицельных комплексов ОЛС-УЭМ, ОЛС-35 и ОЛС-50М, размещённых на истребителях Су-30СМ½, Су-35С и Су-57. Дело в том, что установленные на ракетах Storm Shadow турбореактивные двигатели обладают тягой порядка 600 килограмм-сил, в то время как двигатели легких ЛЦ ADM-160B обладают тягой не более 30 килограмм-сил. Следовательно, инфракрасная сигнатура факелов реактивных струй ракет Storm Shadow примерно в 10–15 раз больше, нежели у ADM-160B.

ЭПР 300-миллиметровых управляемых реактивных снарядов «Ольха-М» с дальностью 130–160 километров и газодинамической системой коррекции на маршевом и терминальном участках траекторий может достигать 0,1–0,2 квадратных метра. Их захват многоканальными РЛС 9С32М систем С-300В4 может быть осуществлён на удалении до 130 километров, а перехват — на 100–80 километрах. На терминальных (завершающих) участках траекторий перехват УРС «Ольха-М» может быть осуществлён комплексами «Тор-М2У» и «Панцирь-С1».

Дальность ОТБР 9М79-1 «Точка-У» и «Гром-2» — 120 и 300–500 километров соответственно. Данные изделия обладают ЭОП 0,1–0,5 квадратного метра и крутой нисходящей ветвью траектории с углами пикирования от 85 до 90 градусов, вне угломестных секторов обзора радаров подсвета и наведения ЗРК 30Н6Е и 92Н6 на терминальном участке траектории. Следовательно, для перехвата подобных целей позиционный район ПРО должен быть представлен тремя-четырьмя дивизионами, рассредоточенными на удалении 7–15 километров для взаимоперекрытия «мертвых воронок» в верхних полусферах соседствующих радаров подсвета. Либо угломестный сектор обзора радаров подсвета должен быть доведён до 90 градусов.

Управляемые реактивные снаряды M30/31A1 GMLRS и гибридные двухступенчатые УРС GLSDB обладают среднетраекторными скоростями полета 710–550 и 250–270 метров в секунду и эффективными поверхностями рассеяния 0,07 и 0,015 квадратного метра. Они могут быть перехвачены большинством российских зенитно-ракетных средств от «Тор-М2У» и «Панцирь-С1» до «Бук-М1» и С-300ПМ2/400/В4. Данные типы снарядов способны перехватывать ракеты воздушного боя Р-77-1, Р-27ЭР и Р-37М, запускаемые с подвесок МиГ-31БМ, Су-30СМ и Су-35С. Радиусы действия РС M30/31A1 достигают 84 километров. Имеется информация о наличии усовершенствованных УРС ER-GMLRS с более мощными РДТТ в боекомплектах систем HIMARS / MLRS ВСУ. Их радиус действия может достигать 130 километров.

Также ВСУ по-прежнему располагают неизвестным количеством противокорабельных ракет Р-360МЦ «Нептун», AGM-84L-2 Harpoon и, возможно, норвежских малозаметных ПКР NSM. Данные ПКР обладают дозвуковыми скоростями порядка 0,85 Маха, низковысотными режимами полета и радиусами действия 280, 220 и 180 километров. ЭПР «Нептунов» и «Гарпунов» составляет не менее 0,1 квадратного метра в связи с наличием крупных радиоконтрастных антенных решеток АРГСН. ЭОП NSM не превышает 0,03–0,05 квадратного метра в связи с наличием лишь оптико-электронных ГСН и корпусов с широким применением радиопоглощающих материалов. Все три типа ПКР обладают режимом работы не только по надводным, но и по береговым или поверхностным объектам. При массированном применении совместно с ложными целями ADM-160B и КР Storm Shadow существует угроза объектам на территории Республики Крым.

Подытоживая обзор, отметим, что российские ЗРК способны противодействовать всем вышеперечисленным средствам воздушного нападения ВСУ при выверенном возведении радиолокационной архитектуры российских ЗРК.

При тактически выверенном рассредоточении этих комплексов (со взаимным удалением радаров подсвета и наведения 9С32М4, 9С36М, 1РС2-Е и РПН комплекса «Тор-М2У» не более 15–25 километров) и оснащении ЗРК «Бук-М3» «локтевидными мачтами» (на фотографии выше) для размещения радаров подсвета 9С36М все низковысотные участки для прорыва ракет Storm Shadow будут перекрыты. Более того, высокая мобильность самоходных огневых установок 9А317М «Бук-М3» позволяет оперативно менять огневые позиции, гибко адаптируя зону огневого воздействия с учётом «слепых зон» над сложными участками рельефа местности, где могут пролегать маршруты британских малозаметных ракет.