Перед Новым годом епархиальный церковный суд Москвы признал протодиакона Андрея Кураева подлежащим извержению из священного сана за его скандальные публичные выступления и оценки событий церковной жизни.

На сайте Московской епархии сказано о трех обвинениях в адрес Кураева. В апреле он опубликовал в своем «Живом журнале» оскорбительную характеристику умершего в тот день от COVID-19 протоиерея Александра Агейкина. Кроме того, суд «установил в заявлениях протодиакона Андрея Кураева признаки хулы на Церковь» и «признаки клеветнической деятельности». В качестве примера упомянуты обвинения Русской православной Церкви «в организации раскола».

Комментируя эту новость, Кураев назвал решение церковного суда своим «каноническим убийством», которое было совершено по распоряжению патриарха Кирилла, однако 12 января обратился к нему с апелляцией, в которой отверг все обвинения в свой адрес.

О том, что на самом деле может стоять за конфликтом Андрея Кураева с Московской Патриархией, «Ридус» побеседовал с директором Правозащитного центра Всемирного русского народного собора религиоведом Романом Силантьевым.

«Ридус»: Вы давно лично знакомы с протодиаконом Андреем Кураевым. Как вы думаете, действительно ли он борется за «очищение Церкви» от недостойных священнослужителей, как сам об этом заявляет, или у него могут быть иные мотивы?

Роман Силантьев (РС): Знаю лично, и коллегами были когда-то, во времена его сектоборения. Наблюдая за историей Кураева и вспоминая суждения своих коллег из ОВЦС и ОВЦО, я пришел к выводу, что ее можно рассмотреть еще с одного ракурса. Ракурс этот нам хорошо известен по современным ток-шоу, где выходящие в тираж звезды шоу-бизнеса пытаются сохранить интерес к себе не новыми хитами, а выносом наружу грязного белья.

© Машков Юрий/ТАСС

Чем занимался Кураев в период своего расцвета? А он штамповал разную публицистику и развозил ее по епархиям. Еще читал лекции за неплохие конверты (с купюрами. — Прим. «Ридуса»). Талант его ценили, залы собирали наилучшие, слава и деньги текли рекой. Но потом вдруг все кончилось.

С точки зрения Кураева, это были строго происки покойного Патриарха Алексия, с которым он поссорился на почве утечки служебных бумаг. А также управделами митрополита Калужского Климента, брата которого он тоже сумел обидеть.

Казалось бы, это временная ситуация и «чес» по епархиям возобновится с патриаршеством Кирилла, но нет. Не возобновился.

«Ридус»: Почему это произошло?

РС: Я сам часто посещаю епархии и во многих из них под пиво речь заходила о Кураеве. На вопрос «почему больше не зовете такой талант?» отвечали весьма однотипно, но со множеством ярких примеров.

Например, позовешь его лекции читать в Калмыкию про актуальные секты, а он задвинет про вымирающих рерихнутых (последователи религиозного движения рериховцев. — Прим. «Ридуса») часа на три, а потом еще обзовет калмыков «тупыми буддистами».

Или про пользу онанизма расскажет, анекдотец какой сальный, «отмиссионерить-катехизнуть» опять-таки, прочие вещи уровня современных стендаперов категории «Б». По итогам его визитов приходилось и с властями разбираться, и с разгневанными прихожанами, и с духовенством деморализованным.

И встал логичный вопрос: а оно того стоит? Не надежней ли позвать бороться с сектами того же профессора Дворкина, который не берет с собой смазливых мальчиков типа книги потаскать, не выкатывает райдер на предмет перелетов бизнес-классом и, главное, говорит по делу и без похабщины?

Впрочем, и похуже вещи рассказывали, любой «гомоепископ» из ЖЖ Кураева и рядом не стоял по количеству баек характерного типа. Разные люди из разных мест, зачастую даже не православные, рассказывали мне истории и про вуайеризм в туалетах МГУ, и про попытки заказать мальчиков в номера епархиальных гостиниц, и про сманивание алтарников с иподиаконами в Сочи. Может, они все как-то сговорились и врут, но я на всякий случай насторожился.

«Ридус»: Но ведь Кураев получил известность не из-за этого, а благодаря своим миссионерским книгам, которые даже его оппоненты признают блестящими.

РС: Пока звезда в тренде, ей и оргии простят, и пьяные выходы на сцену, и даже мордобой. Но реальная звезда должна создавать что-то новое, а не всю жизнь петь хиты девяностых. Если застой в творчестве сочетается со скандальной репутацией, тогда все, конец. Будешь выступать в клубах и на корпоративах у преданных фанатов, и то нечасто. Именно так сейчас у Кураева и происходит: принципиально новых сочинений давно нет, почти все тексты о грязном белье духовенства, широким массам малоинтересные.

Не продашь это особо, залов прежних не соберешь, а славы и денег хочется. Тут бы молодость вспомнить и книжку какую классическую с неожиданной стороны разобрать, но и конкуренция нынче большая, и работать серьезно надо.

Есть у нас в шоу-бизнесе клон Кураева по имени Евгений Понасенков. Тоже МГУ закончил, тоже матерый публицист и популяризатор науки. Ориентацию также прогрессивную имеет, зло обличает — вон как маньяка-расчленителя Соколова заранее вычислил и предупредил всех о его злобной сущности! А еще правильных либеральных взглядов придерживается, Церковь критикует и вообще фанат милейшего Наполеона Бонапарта. Кураев Понасенкова сильно не любит именно по этой причине — просто смотрит в зеркало и видит там самого себя в относительной молодости.

«Ридус»: Сразу после того как был объявлен приговор епархиального суда, Кураев написал в своем «Живом журнале», что не исключает возможности пожаловаться Вселенскому патриарху Варфоломею и сменить юрисдикцию. Возможен ли такой сценарий развития событий?

РС: Кроме Фанара (Константинопольской Патриархии. — Прим. «Ридуса») есть еще Православная Церковь Украины, морганатические педофилы Вадима Лурье и масса других интересных юрисдикций, куда Кураев рано или поздно прибьется, но он ведь себе другого будущего желал? Безусловно, и я даже знаю какого.

© Смертин Павел/ТАСС

Кураев пришел в Церковь, когда гибель советской системы была предрешена и элита искала себе новые площадки. Происходил он из семьи достаточно высокопоставленного советского пропагандиста-философа, потому смог поступить на престижную кафедру в МГУ.

В Церкви он увидел отличный шанс самореализоваться, благо конкуренция в конце 80-х — начале 90-х была небольшой, и даже не самый выдающийся ученый мог рассчитывать на теплый прием. Вот только эрудиции и умения ярко выступать оказалось мало — требовались еще понимание дисциплины и навыки работы в команде.

Кураев просто хотел стать советником патриарха по идеологии, и не он один: Вячеслав Полосин, Иннокентий Павлов, даже Солдатов с Бычковым и Лурье (известные в православной среде священники и миряне. — Прим. «Ридуса») видели себя ровно на такой же красивой, но малообременительной позиции. Но не срослось

Запасной мечтой Кураева было архиерейство викарного типа (чтобы особо не служить и рутиной не заниматься), совмещенное с ректорством в хорошей семинарии (тоже без особых обязательств). Чтобы и статус, и слава, и деньги, и хорошая кухарка. И мальчиков-книгонош подбор отличный. Но и тут не вышло — на всех хороших местах надо работать и работать в команде. Иначе хороших семинарий и кухарок на всех кураевых не напасешься.

Вот отсюда и обида: мол, я тут за вас книги писал и жизнью рисковал, когда мне коварные рерихианцы в икру битое стекло подсыпали, а вы вон как! Месть моя будет страшной! И стал мстить ровно в стиле прочих несостоявшихся «советников по идеологии», чем никого не удивил.

© Коротаев Артем/ТАСС

«Ридус»: Как вы оцениваете реакцию Кураева на приговор епархиального суда? Обоснованно ли суд вынес столь жесткое решение?

РС: Три известных человека на моей памяти побоялись отвечать за свои слова перед собратьями в сане: бывший епископ Диомид, бывший схиигумен Сергий и почти уже бывший протодиакон Кураев. Все трое слали отписки и подозрительные медицинские справки, упирали на радикулит и пандемию, проблемы с авиасообщением и пробки на улицах. Интересно, откуда такое единомыслие?

Вне пределов Церкви кейсы а-ля Кураев решаются быстро и по одной схеме. Если я как профессор МГЛУ поглумлюсь над смертью любого сотрудника или студента этого вуза, меня безо всякого суда, который в уставе университета и не предусмотрен, попросят на выход и будут правы. И то же самое случится в Высшей школе экономики, на «Эхе Москвы» или в сети магазинов «Пятерочка».

Люди, вне зависимости от вероубеждения или политических взглядов, предпочитают соблюдать максимальную социальную дистанцию с персонажами, способными на такое. Это называется брезгливостью.