Дзен
Телеграм
И я начал подготовку к марафону — ни шатко ни валко бегал то по пятерке, то по десятке. С особой к тому времени общение закончилось, и я как-то очень легкомысленно думал «может побегу, может и не побегу».
Но случилось неожиданное: на мои забеги обратили внимание мои дети. Дочка придирчиво обнюхивала меня, подражая, видимо, девушке из рекламы. А сын — вполне взрослый парень (ему уже 10 скоро) неожиданно посерьезнел и время от времени интересовался кратко: «Пап, ты бегаешь?»
Этим его расспросы ограничивались, но я вдруг понял, что этот человек стал относиться ко мне всерьез. И я твердо решил бежать — причем не какой-то лесной кросс, а именно Московский международный марафон. Напоказ. Демонстративно. Я не самый лучший отец — ну так есть время исправить это и исправиться самому.
Встреча с сыном на маршруте.
Я стал готовиться серьезнее, увеличивая нагрузки по экспоненте. Я давно завязал со своими бесовскими пристрастиями, и мне казалось, что марафон мне по силам. Беды начались после рубежа в 15 км. Меня не штормило, не болело сердце, дыхалка работала на «пять» — но стали осыпаться колени и ступни. Какая-то беда, оказывается, происходит с суставами после 35 лет, если не давать им долгие годы нагрузки.
Спорт закончился. Начались морально-волевые или простое упрямство. Каждый километр свыше 20 бегать было все больнее и больнее. Я стал узнавать удивительные вещи не только о своем организме, но и о мире вокруг. Асфальт бывает нескольких разных видов — и каждый отдает в больные суставы по своему. Прикольнее всего бегать по эко-тропам с дощатым покрытием, а сложнее всего — не в горку, а наоборот — с горки. Точнее, больнее всего. Очень больно поскальзываться. Больно, когда колени чуть согнуты — как и полагается при беге. Иногда, когда в очередной раз выходил из 20 и становилось совсем невмоготу, я, чтобы не останавливаться, переходил на гусиный шаг — честное слово, так было менее больно.
Я до последнего надеялся, что или суставы перестанут болеть, или дети, наконец, привыкнут и как-то забудут о марафоне. Вместо этого бегать начала маленькая дочка. Когда бегала, она кричала «Я быстрая, как молния! И иногда — я быстрая, как папа!»
Перед марафоном
Отступать мне стало некуда. Я зарегистрировался, прошел медкомиссию (довольно придирчивую — врачи в поликлиниках были осведомлены о предстоящем спортивном событии и относились к будущим марафонцам серьезно) и 21 сентября вышел на старт. На середине маршрута и ближе к финишу у меня должны были состояться встречи с сыном. Они и состоялись. Теперь он увидел, что у него крутой папа. А то, что я не получил ни одной медали и вообще финишировал на карете «Скорой помощи» — это малосущественные детали.
Я — крутой папа. Все слышали? Сын доволен. Ребята, я знаю про кайфы все — но большей радости у меня в жизни не было.
Подарок папе.
Я вряд ли побегу еще один марафон — я вообще теперь даже за девочками бегать не буду. Но едва я сегодня выбрался из душа, как почувствовал пустоту в сердце. Срочно нужно сделать еще что-то хорошее. Одного достижения всегда мало. Наверно, это главная цель устроителей московского марафона — дарить людям радость победы и преодоления. Чтобы им хотелось испытывать это чувство снова и снова.
