Мы строим оружие, призванное не предотвратить войну, а покончить с ней раз и навсегда. Снова и снова мы становимся свидетелями, как в Галактике нарушается равновесие и она тонет в пучине хаоса, и зарождение террористического движения мятежников — лишь новый виток этой спирали. У повстанцев нет ни единого шанса победить нас, тем не менее они угрожают сложившемуся порядку.

Когда экранизация выходит лучше или хуже литературного первоисточника, хвалят-ругают, как правило, режиссёра: мол, именно он расставил (или не расставил) акценты, сорганизовал (или разобщил) актёров. Обратный результат — когда лучше фильма оказывается его новеллизация, столь редок, что его не всегда даже замечают. Критики — да и большинство из читателей — закономерно полагают данную форму чем-то глубоко второстепенным: зачем нужен роман, основанный на уже хорошо известном сюжете, зачем тратить время на четыреста страниц, когда ты видел уже всё то же самое в двухчасовой ленте?..

Но раз своих покупателей такие книги находят, стало быть, это кому-то да нужно. Сага про «Звёздные войны» в этом отношении давно и уверенно занимает лидирующие позиции, что объясняется, разумеется, как популярностью, так и необъятностью придуманной Джорджем Лукасом вселенной. Фильмов на всех фанатов не напасёшься, дорого очень, а вот литературные произведения с лихвой восполняют множественные пробелы в истории противостояния Альянса и Империи, да и не только. Благодаря писателям «Звёздные войны» стали не только кинематографическим феноменом, и естественно, таким образом, появление не только оригинальных повестей, но и пересказанных для чтения кинолент — тех самых новеллизаций.

Фрагмент обложки романа Александра Фрида «Изгой-один» из цикла «Звёздные войны. Истории»© «Азбука-Аттикус» Сила течёт во мне, и я един с Силой. {…} И я не ведаю страха, потому что всё во власти Силы.

Авторы подобного рода романов поставлены, конечно, в заведомо невыигрышное положение: по сути, им нужно насытить «словесным мясом» придуманный другими людьми «сценарный скелет» (а сколь скупыми бывают американские сценарии — мы могли совсем недавно узнать благодаря, например, «Фантастическим тварям»). Задача не то чтобы архисложная, но специфическая и заведомо неблагодарная. Тем не менее, раз уж взялся — и с ней необходимо справиться на высоком, а то и на высочайшем уровне, и вот Александру Фриду с романом «Изгой-один» это, несомненно, удалось.

- Мы были на пути к величию, Гален. Ещё чуть-чуть, и мы бы даровали Галактике безопасность и мир. {…}
- Ты перепутал мир с террором.

Фильм Гарета Эдвардса сам по себе получился неординарным: будучи ответвлением от основной сюжетной линии, связанной с именами Скайуокеров («спин-оффом», если по-киношному), он ушёл от принятой в культовой космической саге приключенческой романтики в сторону по возможности реалистичной военной трагедии. Кино получилось весьма далёким от привычного оптимизма: да, миссия выполнена, но герои если и были награждены, то только посмертно.

Трейлер фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории»

В свою очередь Александр Фрид также подошёл к заданию не как к фантастической беллетристике (чего вполне можно было бы ожидать), а как к психологически точно проработанному роману. Своей целью он видел не столько объяснение «непонятных» моментов, сколько добавление и действию, и диалогам глубины да мотивировок, проникновение в характеры и их разработку. В результате его «Изгой-один» — это не дополнение к известной кинокартине, а чуть ли не самостоятельное произведение; во всяком случае, со своими нюансами, а главное — со своею пронзительностью. Тот самый случай, когда не фильм зовёт за книгой, а напротив: книга — за фильмом.

- Тебе не претит, что над Галактикой реет флаг Империи? {…}
- Можно не поднимать головы, — ответила девушка.

В центре внимания, что неудивительно, — Джин Эрсо, она же Леана Халлик, она же Таанит Понта, она же Кестрел Дон, «запачканная кровью воительница, воровка и узница», которой в четырнадцать или в пятнадцать лет «уже доверяли бластер», которая «едва не погибла» в «сотне кровавых конфликтов», которой «довелось испытать на своей шкуре всё, на что были уполномочены имперские штурмовики». «Незаконное хранение оружия, подделка имперских документов, насилие при отягчающих обстоятельствах, побег из-под стражи, сопротивление аресту» — всё это вылилось практически в смертный приговор: к двадцати годам в трудовом лагере на Вобани (а там и дольше пяти лет не выживают).

Ролик, посвящённый главной героине фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории»

Но она — так вышло — понадобилась Альянсу. Что дало возможность отчаянию в её глазах смениться на бушующий в её сердце огонь и внутреннее сияние. Уверяя других поначалу, что «политические суждения не по моей части», под влиянием обстоятельств она стала другой («Если уж умирать, то действуя, а не осторожничая») — и своей волей, своим неистовым напором повела за собой остальных, сделав «частью личного восстания».

Она всегда казалась ему человеком, который не боится смерти. Теперь же Джин вела себя так, словно это смерть боится её.

Как мы помним, Джин Эрсо — дочь Галена Эрсо, которого автор характеризует и как «винтик в имперской военной машине», и как «давнего пособника Империи в деле разработки оружия», и как «ключевую фигуру имперской военной программы». Учёного, которого одни приказали найти и доставить на суд, а другие — найти и немедленно уничтожить («…Разведчика ничуть не беспокоило противоречие между приказами Мон Мотмы и генерала Дрейвена. {…} Всё это попахивало абсурдом, с какой стороны ни посмотри»), мы также видим в первую очередь глазами его дочери — которая, впрочем, знала его только в детские годы, а потому…

«Мой отец жив. Мой отец — предатель. Мой отец создал оружие, способное уничтожать целые миры», — думает она в один момент. «Гален Эрсо не мой отец. Не Гален Эрсо вырастил меня», — меняется направление её мыслей в следующий. И лишь потом, когда ей приоткрывается большее, Джин признаёт, что её отец сделал, вероятно, единственный в его ситуации верный выбор: «Он пожертвовал собой во имя Восстания. Он сделал „Звезду Смерти“ уязвимой».

Фрагмент из фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории»

Многие из моих коллег, — продолжал Гален, — утешали себя мыслью, что создают нечто столь ужасающее и мощное, что никогда не будет использовано. Но они ошибаются. Не бывает оружия, которое всегда будет лежать на полке. Наступит день, когда его применят.

«История оправдает меня или осудит. Я же надеюсь, что она меня забудет», — Галену поздно убегать от самого себя. Фрид объясняет его сотрудничество с Империей так: директор по разработке перспективного вооружения Орсон Кренник, отец «Звезды Смерти», поначалу лгал своим сотрудникам, что именно они строят, а затем — рано или поздно — и сам бы догадался, что в услугах главного инженера более нет нужды. После того как местонахождение сбежавшего Галена было обнаружено, вариантов оставалось лишь два: либо героически погибнуть, ничего не достигнув, либо принять на себя всю ответственность со всем её позором, но внести в чертежи станции — «абсолютного оружия» «из восьми миллиардов компонентов» — «заурядную корректировку»: незаметную «единственную теплоотводную шахту», ведущую прямиком к основному реактору.

Именно её существование и дало толчок всей этой истории, именно она — главная цель миссии Джин Эрсо и тех, кто отчаянно и храбро пошёл вслед за нею. Именно она даёт Восстанию новую надежду.

- Надеяться? — Она недоверчиво поглядела на Кассиана. — И это всё, на что способны лучшие разведчики повстанцев? {…}
- Восстание живёт надеждой, — ответил он.

Ролик фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории», посвящённый жизни в далёкой Галактике

К чести Фрида, он не увлекается описанием непонятного нам межгалактического быта: потерянный девочкой Штурми, присказка информатора «Всё катится ранкору под хвост», игра в «дежарик», на которой сосредоточилась охрана, мерцающая неподалёку «голограмма имперской пропаганды» — подобные детали не отвлекают внимания от главного.

Дозированы и «красивости». Джин «ощутила, как от взрывной волны заныли зубы», «почти улавливала запах смазки его любимой винтовки», «почувствовала жжение в лёгких и запах смерти вокруг себя» — такого рода обороты не то что бы редки, но расставлены по тексту так, что добавляют нюансов, не выглядя при этом перебором.

Причём иногда это и правда весьма выразительные описания: «Казалось, будто Джин вырвалась с собственной кремации, чтобы отомстить так жестоко обошедшемуся с ней миру», — а порой, ммм, немножечко спорные: «Выглядел он как человек, который пролетел вниз десяток этажей, а потом вскарабкался обратно наверх. Сейчас он был прекрасен, как никогда» (это про Кассиана Андора в самом финале).

- Что ж, — пробормотал он. — Бывали мы в заварушках и покруче.
- Нет, — отрезал К-2. — Не бывали.

Хотя бывает, что автор всё-таки отвлекается, позволяя себе излишне ярко охарактеризовать секундного персонажа: «…Первой заговорила капитан Найома, аналитик и технический консультант Разведслужбы Альянса, витающая в облаках гениальная особа, которая потеряла сон, едва до неё дошли слухи о разрушителе планет».

Или вот Бейз смотрит на штурмовиков, отмечая «молодого капитана, который спесиво усмехнулся на какое-то замечание стоявшего рядом сослуживца. Это было лицо человека, который мог позволить себе думать о чём-то ином, кроме смерти. О чём-то, помимо гибели всего, что было дорого и любимо».

Но подобное всё же не правило, а исключение.

Ролик фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории», посвящённый космическим созданиям

Куда более оправданы вставки, в которых писатель описывает последние мгновения жителей уничтожаемой «Звездой Смерти» Джеды и застрявших там рядовых имперцев: фильм сделать на этом акценты не успевает — и тут книга существенно и по делу его обогащает: «Ларн и Пендра Силлу не видели изумрудного сияния и не слышали грохота перед смертью. Пендра навсегда осталась в объятиях своего отца»…

В глубине души Креннику казалось, что его оружие только что изобличило нечто совсем интимное о природе планет, их жизненной силе и предсмертной агонии. Только Орсону никак не удавалось облачить свои ощущения в слова.

Для того чтобы отличия от фильма стали ещё более существенными, основное повествование автор разбавляет целым рядом «приложений» — в числе которых и отчёты разведслужбы Альянса повстанцев («Нет никаких объективных доказательств существования инженерного проекта, потребляющего значительные ресурсы Империи (живые, финансовые и материально-технические)»), и «Официальная позиция по вопросу стратегической концепции боевой станции ЗС-1» («Грубое, но эффективное оружие — думаю, это подходящий девиз»), и «Краткие заметки об истории военного флота Альянса Повстанцев» за авторством главы Альянса Мон Мотмы, и текст «из архивов Ордена мистического пульсара», и «вечерняя молитва хранителей уиллов»…

А главное — «Переписка по вопросам проектирования боевой станции», та самая, в которой Гален Эрсо не мытьём, так катанием добился осуществления задуманного. Кино — при всём желании — таких подробностей предоставить фанатам легендарной космической саги попросту не в состоянии.

Со Геррера часто повторял: «Воин, которому нечего терять, даже с одной острой палкой вырвет у врага победу». {…} Мы рискуем на каждом шагу, даже просто совершая посадку. Но каждый новый шаг — это очередной шанс на успех. И мы будем идти вперёд, пока не победим или пока никаких шансов уже не останется.

Фрагмент из фильма «Изгой-один: Звёздные войны. Истории»

Конечно, роман Александра Фрида «Изгой-один» из цикла «Звёздные войны. Истории» привлечёт в первую (если не единственную) очередь тех, кому понравился сам фильм, кто вновь — но уже на новом уровне — захочет встретиться с его героями и вместе с ними пройти весь их путь от начала и до конца. Таких читателей наверняка ждёт ни с чем не сравнимое удовольствие — после которого, разумеется, сразу же захочется пересмотреть картину ещё раз.

Но, если честно, порекомендовать данную книгу можно и совершенно стороннему человеку, знакомому с воссоздаваемой здесь вселенной очень даже поверхностно (а такие люди живут среди нас, пусть это и покажется кому-то странным). Здесь есть, за что зацепиться не только любителям кино, но и ценителям настоящей литературы. К поставленной перед ним задаче писатель подошёл не просто ответственно: он определённо перевыполнил её, создав не очередной бумажный клон уже существующей ленты, а наполненное собственной Силой произведение.

Фрагмент обложки романа Александра Фрида «Изгой-один» из цикла «Звёздные войны. Истории» © «Азбука-Аттикус»