Большинство представителей среднего класса в России испытывают страх перед будущим, сообщает РАНХиГС в октябрьском «Мониторинге экономической ситуации в России».

Почти 60% отнесенных к среднему классу россиян в той или иной степени боятся за свое будущее. Из них 12% испытывают такой страх «часто».

В «нижнем слое» — среди тех, кто находится на грани условного «среднего класса» — эта доля достигает 70%.

Речь идет о «социальной депрессии» в наиболее экономически продуктивной группе населения; при этом «для групп, стоящих на нижних ступенях социальной лестницы, неуверенность в завтрашнем дне присуща в еще большей степени», делают вывод в РАНХиГС.

Здесь не будет город-сад

Довольно однобоко сводить разлившуюся по российскому обществу социальную депрессию исключительно с ухудшающимся материальным положением, ведь не хлебом единым живет человек, считает социальный психолог Центра политтехнологий Алексей Рощин.

«За примером далеко и ходить не надо. Вспомните Россию сразу после Гражданской войны. Разруха, нищета — „но слышен шепот гордый: здесь будет город-сад!“ Потому что причины депрессии общества в целом точно такие же, какие вызывают депрессию у отдельного человека: потеря вкуса к жизни, потеря ориентиров, отсутствие позитивной перспективы, ради которых был бы смысл закрывать глаза на текущие трудности», — сказал он «Ридусу».

Это совсем не только российский феномен, подчеркивает он, указывая на историю Европы начиная с XX века.

«Европейские страны несравнимо более благополучные, чем Россия, если брать сугубо материальный аспект жизни. Но уровень социальной депрессии там таков, что наша покажется просто легкой хандрой. Казалось бы — чего европейцы-то жалуются? А все потому же: человек не может быть счастлив только из-за наличия стабильной работы, социальных гарантий и перспектив спокойной старости. Ему сверхзадачу подавай! Недаром же термином „потерянное поколение“ в Европе называли тех, кто пережил Первую мировую и не понял в наступившем мире, ради чего проливал кровь в окопах», — говорит эксперт.

Отговорила роща золотая?

Возможно, в чем-то прав Лев Гумилев с его концепцией «этногенеза» — хотя эта теория никогда не была признана полностью научно достоверной, напоминает Рощин.

«Лев Гумилев утверждает, что любой этнос, как и человек, имеет свои стадии жизни, свой возраст. Если молодые этносы полны сил, энтузиазма, готовности очертя голову бросаться в опасные авантюры, то более старые народы, как и пожилые люди, уже не находят ни сил, ни желания на подвиги. Возможно, в чем-то Гумилев и прав», — рассуждает социолог.

В своей монографии «От Руси к России» Лев Гумилев характеризует «возраст», в котором пребывает русская нация в текущую эпоху, как «золотую осень». По его исторической шкале, пик пассионарности русского этноса пришелся примерно на XVIII век, царствование Петра и Екатерины.

Есть и другая версия, почему современное российское общество испытывает депрессию, добавляет Рощин.

«Общество в целом, как правило, примеряет на себя эмоции и ценности, которые генерируются его образованными слоями — просто потому, что у этих слоев есть возможность свое мироощущение транслировать через СМИ, кино, театр, искусство. Сейчас мы видим, что эта часть общества в самом деле не находит в сложившейся модели российской экономики и существующей политической системе применения себе. Это в чем-то напоминает декадентские настроения 1910-х годов, когда тоже процветал культ одиночества, самоубийства и прочих проявлений депрессии», — напоминает он.

Ровно сто лет назад этот декаданс завершился полным распадом социальных структур русского общества, с последовавшей Гражданской войной и заполнением образовавшегося вакуума новым типом человека, которого иногда саркастически именуют «гомо советикус».

Что, кто и как скоро придет на смену нынешнему «декадансу» — вопрос к гадалкам.