В ответ на сделанное на прошлой неделе заявление представителей топливного ретейла (нечто среднее между ультиматумом и сигналом SOS) о невозможности удерживать цены на бензин на ранее договоренном уровне власти России лихорадочно ищут способы предотвратить одномоментный скачок стоимости топлива.

Владельцев АЗС можно понять: с начала года цены поставщиков выросли на 25%, в то время как на заправках стоимость топлива изменилась незначительно.

Сейчас правительство предложило новый механизм, чтобы сдержать цены, — лицензирование экспорта, то есть его ограничение.

Почему это, по мысли властей, может и волков насытить, и овец сохранить? Потому что одним из драйверов роста цен на нефтепродукты является ценовой диспаритет между их стоимостью на внутреннем и внешнем рынке.

Эти «ножницы» делают коммерчески бессмысленной реализацию нефтепродуктов в России, и заставить нефтекомпании продавать ее отечественным покупателям можно только административными методами. Например, шла речь о том, чтобы обязать добывающие нефть компании поставлять на внутренние рынки не менее 17,5% от объема переработки (в то время как некоторые компании гонят за рубеж до 90%).

Курица, несущая нефтяные яйца

Правительству приходится выбирать между плохим и очень плохим решением проблемы, потому что решения, которое устроило бы всех участников топливного рынка, в текущих условиях не существует, объясняет научный сотрудник Центра отраслевой экономики Научно-исследовательского финансового института Андрей Гордеев.

Шаги, которые власти намерены предпринять с нового года, идут в логике командно-административной системы, но никак не рыночной. Эти шаги усиливают зарегулированность рынка, а это, как мы знаем, всегда приводит не к насыщению рынка, а напротив, к сокращению производства. То есть вместо контроля над ценами на топливо мы получим механизм, который будет работать на их рост, — сказал он «Ридусу».

Намеченные к исполнению меры по ведению лицензирования экспорта нефтепродуктов вкупе с повышением на них акцизов снизят маржинальность нефтепереработки до уровня, когда производить моторное топливо станет просто невыгодно, и нефтяники предпочтут продавать сырую нефть. То есть вместо насыщения рынка топлива мы получим его дефицит.

Введение лицензирования экспорта топлива — это частный случай предложения о полном запрете экспортных поставок, которое тоже рассматривалось в правительстве. Но такой крайний вариант не был принят по причинам уже скорее политического, чем экономического характера: Россия поставляет топливо на рынки ЕАЭС, и она не может прекратить эти поставки странам, зависящим от них в некоторых случаях на 100%, — говорит Гордеев.

Самым разумным поведением в такой обстановке было бы, как ни странно, самоустранение регулирующих органов от вмешательства в дела топливного сектора как минимум в ближайшие месяцы, считает эксперт: потому что в осенне-зимний период спрос на бензин снижается естественным образом и, соответственно, рост цен при свободном ценообразовании оказался бы некритичным сам по себе.

Помимо случающегося каждый ноябрь снижения спроса на топливо, в этом году это совпало со снижением мировых цен на нефть — то есть экспорт нефтепродуктов из России становится менее привлекательным и без всяких запретительных пошлин.

По оценке ФАС, доля всевозможных налогов в цене литра бензина достигает сегодня 60%. Вот вам самый очевидный резерв для снижения его стоимости. Но это будет означать вытащить из бюджетов — в первую очередь региональных — часто единственный, безальтернативный источник их пополнения. Понятно, что резать курицу, несущую золотые яйца, власти не станут, — говорит эксперт.

Забрать и компенсировать

До того как предложенная властями очень запутанная и противоречивая конструкция заработает на практике, очень трудно прогнозировать, к чему она приведет, признаётся президент Независимого топливного союза Павел Баженов.

Смущает в первую очередь, что меры по сдерживанию цен на нефтепродукты правительство принимает в спешке и, не исключено, руководствуясь ближайшими оперативными задачами, без просчета, к чему они могут привести в более длительной перспективе, — сказал он «Ридусу».

В перспективе это может привести к уходу с рынка независимых нефтетрейдеров и полной монополизации его небольшим количеством нефтекомпаний. 

Но в правительстве как раз и видят в трейдерах (перекупщиках) главных виновников роста цен на топливо, поэтому вряд ли разорение этой категории игроков рынка власти особо пугает — если вообще лицензирование экспорта не является сознательным инструментом уничтожения этого бизнеса.

Получается, что правительство открыто отказывается от принципов рыночной экономики и расписывается в неумении управлять страной в условиях свободного рынка, почти дословно вторит Баженов эксперту НИИФИ.

Все эти шаги никак не решают сути проблемы. Одной рукой власти лишают нефтяные компании значительной доли прибыли, которую те зарабатывают самостоятельно. Но обещают им компенсировать недополученные доходы в «ручном режиме». В чем смысл замены рыночного механизма сдерживания оптовых цен на нерыночный, если результат оказывается тем же самым? Что за бред!— удивляется Баженов.

Здесь есть чему удивляться. По расчетам правительства, на компенсацию потерь нефтяных оптовиков («демпфирующие контрмеры») может понадобиться около 600 млрд рублей в 2019 году.

То есть власти одновременно готовятся ввести и некие меры, ставящие определенные задачи, и некие контрмеры, призванные последствия собственных же мер сгладить.

В 2017 году в бюджеты всех уровней от сбора нефтяных акцизов поступило 220 млрд рублей. То есть теперь правительство готово выделить троекратно большую сумму, чтобы «демпфировать» потери нефтяных компаний от введения тех же самых акцизов и лицензий.

Для сравнения: расходы федерального бюджета на здравоохранение в 2019 году заложены в размере 680 млрд рублей.