Дзен
Телеграм
О России
«В России меня держит только моя работа. Я не русский человек, это не моя Родина, я здесь не вырос, я не чувствую себя здесь полностью дома — и от этого очень страдаю. Я чувствую в России себя чужим. И если у меня нет работы, я поеду туда, где чувствую себя дома. Скорее всего, я уеду во Францию».
В интервью газете «Московский комсомолец», 2009 год
О русских
«Я больше американец, чем русский. Мне сложно описать русского человека. На мой взгляд, русские очень похожи на ирландцев и совсем не похожи на американцев. Для русского человека характерны огромные перепады в настроении – от подъема и восторга до полной депрессии, тяга к выпивке, несомненный литературный талант, любовь к разговору. Все как у ирландцев. Если говорить о конкретных людях, мне знакомых, то для меня это Гагарин, Сахаров – абсолютно русские люди. Трудно объяснить почему, это чисто ощущенческое».
На презентации книги «Прощание с иллюзиями», 2012 год
Об украинцах
«Я очень плохо знаю Украину, я не жил среди украинцев. Я только знаю – пусть это и не вызовет большой любви ко мне, – что в сталинских лагерях было много украинцев. Среди надзирателей. Говорит ли это о чем-то? Не знаю. Поете вы много и замечательно, едите вкусно. Но я не совсем понимаю вашу ситуацию с языком: вот сегодня меня в гостинице, где я живу, официантка на русском спросила: "Вам меню на английском или на украинском? На русском у нас нет". Что это было?».
Перед получением украинской премии «Человек года», 2013 год
Об Америке
«Не хочу никого обидеть, но Америка — это страна баранов, в том смысле, что если главный баран что-то сделал, остальные сделают то же самое».
В интервью газете «Московские новости», 2013 год
О наркотиках
«От марихуаны, как справедливо отмечают многие специалисты, никакой беды вообще нет. И ее, конечно, нужно легализовать. Но я иду дальше, чем голландское правительство, я считаю, что легализовать нужно все наркотики…. Во многих странах казнят, вешают за продажу и хранение наркотиков — не помогает. Более того, в странах, где казнят за наркотики, наркоторговля растет. Потому что экономически выгодно. А почему выгодно? Потому что запрещено. Если же мы сделаем так, что любой наркотик можно будет купить в аптеке "за три копейки", то тем самым выбьем из-под ног наркомафии экономический фундамент. Чтобы нельзя было на этом заработать! А не будет наркомафии, некому будет людей подсаживать на иглу».
В интервью «Новой газете», 2004 год
О знакомствах
«Я вообще не очень понимаю, почему знакомство с Абрамовичем может кого-то дискредитировать. Да, я согласен, если бы я был на пляже, например, с Мамонтовым — ну, я понимаю, что это дискредитирует».
О коллегах
«Зачем она (Тина Канделаки, - прим. ред.) надела облегающее платье с декольте до пупа в ночной эфир? У многих сложилось впечатление, что она в койку меня уложить хотела. Когда она наклонялась, все операторы «туда» только и ныряли. Ей нужно было прийти в джинсах и в свитере или в майке. А дальше она все только усугубляла».
В интервью «Известиям», 2012 год
О Госдуме
«Способ мышления, который продемонстрировала Государственная дура, ой, простите, оговорился, Государственная дума – поражает».
В авторской программе, 2012 год
О христианстве
«Если посмотреть сегодня – ограничимся просто Европой и возьмем христианские страны, – есть три ветви христианства: католицизм, православие и протестантизм. Если оттолкнуться от таких определений, как демократия, качество жизни, уровень жизни, и распределить страны именно по этим показателям, то на первом месте будут именно протестантские страны, все. Потом католические. И лишь потом такие, как Россия, Греция, Болгария и т.д. И это совершенно не случайные вещи, потому что более темной и закрытой религией является православие… Русская Православная Церковь больше всего напоминает мне КПСС с Политбюро, которое состоит из митрополитов, и с генеральным секретарем, который называется патриархом».
В интервью журналу Cher Ami, 2010 год
О честности
«Помню, был проведён референдум, который показал, что 72 процента жителей СССР были за сохранение Союза. Но то был референдум нечестный, потому что в нём принимали участие русские. А их-то как раз все устраивало, ведь они были главными. А если бы это был честный референдум, то его проводили бы среди этноса — среди грузин, армян, латышей и т. д. Но не среди русских, живущих в Грузии, Армении, Латвии. И результат был бы совсем иной, в этом я не сомневаюсь ни одной минуты».