Проверку на наркотики сделают обязательной для всех московских школьников. Как сообщил главный психиатр-нарколог департамента здравоохранения столицы Евгений Брюн, добровольная проверка, которую школьники проходят с 2013 года, принесла свои плоды: число учащихся, употребляющих психотропные вещества, снижается.

По его словам, у Москвы есть достаточный бюджет и финансовые возможности для внедрения стопроцентного тестирования.

Идею тестирования власти продвигают с 2010 года. Однако противники отмечают, что тестирование без согласия родителей может вызвать скандалы и массовые судебные иски. Кроме того, такая практика будет противоречить закону о защите персональных данных.

С другой стороны, уровень подростковой наркомании не может не вызывать опасений: cамый ранний возраст первой пробы наркотиков среди москвичей — 13−14 лет.

Есть долговременный опыт, что любые попытки решить любую социальную проблему методом волевого принуждения приводят только к противоположным результатам, не разделяет оптимизм своего коллеги директор Института наркологического здоровья нации Олег Зыков.

«Надо учитывать три аспекта при подходе к решению этой проблемы: технологический, психологический и социальный. Предлагаемое обязательное тестирование в школах ущербно по всем трем пунктам», — сказал он «Ридусу».

Сумма технологии

Как показали допинговые скандалы прошлого года, даже такая всемирная, богато финансируемая организация, как WADA, далеко не всегда в состоянии зафиксировать употребление запрещенных препаратов. Что уж говорить про нищую российскую систему народного образования.

«Не существует — и в принципе не может существовать — надежных экспресс-тестов на выявление употребления современных видов наркотиков. Потому что в подавляющем большинстве случаев молодежь употребляет синтетические вещества, спайсы, соли, формула которых меняется быстрее, чем наркологи вырабатывают тесты на них. И надежного способа выявлять употребление таких веществ в природе не существует», — говорит эксперт.

По аналогии, примерно так работают Интернет-анонимайзеры, выдавая пользователю при каждом заходе новый IP-адрес, тем самым обходя неповоротливые государственные или корпоративные фильтры.

Поймать школьника на употреблении «синтетики» можно только в стационарном лабораторном анализе мочи или волос. Но сложно представить, чтобы директора школ заставляли классы в полном составе сдавать анализы мочи, затем отправлять баночки в лаборатории и ждать результата. Это так же малоэффективно и бессмысленно затратно, как пытаться уничтожить летучие партизанские отряды силами громоздкой танковой армии — что показывает история всех войн.

«У экспресс-методов очень маленькая глубина определения по времени: понять, что человек употреблял вещества неделю назад, с их помощью невозможно. Поймать „за руку“ можно только в том случае, если случай этот произошел не позднее нескольких суток. КПД такой лотереи близок к нулю», — объясняет нарколог.

Сумма психологии

Если сверхзадача предложений по обязательному тестирования — снизить уровень потребления наркотиков подростками, то и здесь они не просто бьют мимо цели, а могут привести к обратному эффекту, тревожится Зыков.

«Мы проводили исследования среди школьников в Колпино под Санкт-Петербургом. Оказалось, что любые массовые мероприятия „антинаркотической“ направленности приводят к тому, что даже те подростки, которые никогда не интересовались психоактивными веществами, вовлекаются в их обсуждение и, как следствие, у них возникает интерес к теме. Не хочу ни на кого навлекать подозрения, у меня нет таких данных, но есть ощущение, что все эти акции типа „Парашютисты против наркотиков“ тайно спонсируются как раз наркобизнесом. Или, в лучшем случае, устраиваются искренне руководимыми благими намерениями активистами, не понимающими, что они льют воду на мельницу тех, с кем якобы борются», — сокрушается он.

Главный провал организаторов подобных кампаний — от «антинаркотических» велопробегов до обязательного тестирования в школах — состоит в полном непонимании подростковой психологии, которая густо замешана на протестном поведении и почти физиологической потребности признания со стороны своей возрастной референтной группы, подчеркивает эксперт.

«Посмотрите, на что в основном давят составители антинаркотических слоганов: что наркотики — это смерть. Но ребенка невозможно взять на испуг смертью! Психология ребенка такого понятия не приемлет, ребенок на глубинном уровне верит в то, что „умрут все, кроме меня“. Кстати, именно поэтому же не работают меры по предотвращению детских суицидов — ребенок не воспринимает смерть как что-то конечное, для него это просто еще один жизненны опыт, который он стремится обрести», — объясняет Зыков.

Сложно поверить, что организаторы «антинаркотических» кампаний настолько плохо знают психологию или хотя бы не в состоянии подключить к работе профессиональных подростковых психологов. Ведь тогда бы авторы антинаркотических слоганов узнали, что заразой надо не запугивать, а ее надо высмеивать. Подросток не боится смерти. Он сильнее смерти боится насмешек со стороны ровесников. И в тысячу раз эффективнее лозунга «Наркотик — это смерть» будет лозунг «Наркотик — выбор слабака». Но где они, такие лозунги?

Это еще раз вызывает озвученные Зыковым подозрения, что в подобной топорной «борьбе» с наркотиками в первую очередь заинтересованы как раз те, для кого это — бизнес.

Сумма социологии

Наркотики (и еще, может быть, венерические болезни) — это те проблемы, борьба с которыми как таковыми обречена на провал, сколько бы денег в нее не вбухивали, по то причине, что наркомания — это не болезнь, а ее симптом. Бороться с наркоманией путем массового тестирования — это то же самое, что бороться с тенью, закрашивая ее краской.

Наркомания — это следствие социальных проблем. Это или у подростка нет в его каждодневной жизни вещей, которые его занимают, в которые он уходит с головой. Или это окружение, состоящее из социально неблагополучных ровесников, влиянию которых у подростка нет сил противостоять. Одним словом — наркомания проникает в те детские микросоциумы, которые являются тенью микросоциумов их взрослого окружения.

«Задача сознательных родителей и педагогов должна состоять в том, чтобы научить ребенка сопротивляться групповому давлению такого микросоциума. Но школа-то работает в прямо противоположном направлении: „делать как все“ — хорошо, а отстаивать свою точку зрения — „марш из класса и приведи родителей“. Такая, с позволения сказать, социализация и приводит к тому, что подростку негде учиться отстаивать право на свою позицию, отличную от позиции группы, в том числе и по теме наркотиков», — говорит Зыков.

Уровень наркомании прямо пропорционален уровню насилия в обществе — в том числе психологического, семейного, бытового. Поэтому борьбу с ней надо вести не химико-биологическими, а социальными методами.

«Наркомания — не самостоятельная проблема, она часть комплекса социальных болезней наряду с криминальным поведением, суицидальными мотивациями т. д. Это все - симптомы системного неблагополучия общества", - заключает нарколог.