​Вторник, 10 февраля, начался в Донбассе с целого ряда знаковых событий. Во-первых, Киев вводит погранрежим в зоне, прилегающей к территории АТО. Во-вторых, ЛНР и ДНР запустили мобилизацию. И наконец, батальон «Азов» (который теперь полк) якобы начал наступление на Новоазовск. Обо всем этом российский журналист Андрей Бородулин, находящийся сейчас в Донецке рассказал в эфире «Коммерсант FM», а затем уточнил в комментариях «Ридусу».

«Утро 10 февраля можно назвать спокойным, но хочу отметить, что спокойным здесь называется утро, когда лишь каждые полчаса или раз в час слышны какие-то отдаленные залпы, гул артиллерии с окраин. 10 февраля это именно так, чего-то интенсивного, близкого к центру города, не происходит», — рассказал Андрей Бородулин.

Об утреннем наступлении «Азова» стало известно из сообщений в соцсетях от самих комбатантов.

Впрочем, Бородулин заметил, что никаких подтверждений этого наступления нет. «Возможно, это всего лишь дезинформация на пороге Минских переговоров (11 февраля — прим. „Ридус“), чтобы показать: мол, и мы тоже наступаем, не только — „сепаратисты“», — размышляет российский журналист.

Бюрократические шаги

Кабинет министров Украины вместе с тем признает, что не контролирует более 400 км госграницы на территориях Луганской и Донецкой республик. Таким образом, Киев рассчитывает, что введение погранконтроля поможет повысить уровень безопасности в государстве.

«Честно говоря, даже если, как я предполагаю, Украина планирует что-то подобное, мне представляется это очень долгим процессом, потому что я пересекал границу ДНР своеобразную, это очень сложный порядок даже сейчас, когда не запущен процесс бюрократизации на полную, хотя есть и пропуска, и что-то подобное с украинской стороны, — выразил свое мнение российский журналист. — Уже сейчас есть огромные очереди жителей Донецкой области, соседних областей, те, у кого есть здесь родственники, испытывают очень большие трудности, даже если хотят приехать на несколько часов, на полдня, например, на территорию, подконтрольную ДНР, они вынуждены несколько дней ждать каких-то пропусков. Если сейчас представить, что Киев запустит процесс создания чего-то подобного государственной границе, то для десятков тысяч людей, если не сотен, это станет очень большой проблемой, именно для местных жителей».

Сейчас, по словам Бородулина, для украинцев необходим так называемый «пропуск в зону АТО» (ну, если, например, у местного жителя есть желание скататься из Харькова в тот же Новоазовск). «Как правило, подобные пропуска выдаются в отделениях милиции под контролем армии», — поясняет Бородулин.

Если же говорить о документальном разрешении для журналистов на работу в Донбассе, то, по его словам, для работы в зоне АТО со стороны ВСУ необходима аккредитация для работы в зоне АТО, которую выдает Минобороны страны, а проверку предоставляемых данных ведет СБУ.

Работа журналистов со стороны Новороссии, кстати, претерпела некоторые бюрократические изменения. Впрочем, само слово «Новороссия», как отмечает Бородулин здесь совершенно не в ходу. «Нет такого субъекта, поясняет журналист, потому все говорят: „ДНР“ и „ЛНР“».

По словам Бородулина, на минувшей недели в ДНР упразднили так называемые военные аккредитации. Раньше давались аккредитации на работу в ДНР и ЛНР, а также — отдельные для работы на линии фронта. Сейчас же, по словам журналиста, в ДНР выдают один единственный вид аккредитаций, а на линию фронта журналистов не допускают.

«Хотя всецело ополченцы по-прежнему довольно позитивно настроены к журналистам, как российским, так и зарубежным», — отметил Андрей Бородулин.

Мобилизация Новороссии

«Второй день я наблюдаю за процессом мобилизации, — отметил Бородулин. — Утром нахожусь около военкоматов, не могу сказать, что люди толпятся, не могу сказать, что их очень много, но по несколько десятков мужчин постоянно находится около здания».

Как рассказал журналист, ему удалось побеседовать с троими «призывниками»: одному 49 лет, еще одному 54 года, и парень 20 лет, еще не служивший в армии, — все они жители Донецка.

«Судя по их внешнему виду, по тому, как они одеты, они пришли с пакетами, с какими-то простыми дорожными сумками, кто-то добрался своим ходом, кого-то привезли родственники, — рассказывает Бородулин. — Все говорят, что их мотивация — это то, что противостояние усилилось, и практически у каждого есть или знакомые, или родственники, у кого-либо пострадало жилище, либо, к несчастью, кто-то был ранен, либо какие-то очень серьезные проблемы возникли другого рода».

Никакой насильственной мобилизации вместе с тем в Донецке не ведется. «Я думаю, что такого совершенно точно нет потому, что я сейчас, опять же, около военкомата наблюдал, как представитель комиссариата, не главный, но кто-то вроде секретаря, общался с теми, кто только что пришел, они общались совершенно по-дружески, люди сдают какие-то простые анкеты, что-то кратко рассказывают о себе, их готовят к медкомиссии, и все общаются буквально на „ты“, как-то по-соседски совершенно, и явно, что эти люди пришли добровольно, — рассказывает корреспондент. — Им обещают продовольствие, питание, естественно, форму, люди приходят налегке буквально».

Для многих местных, для тех, кто еще до сих пор не записался в ополчение, мобилизация становится, по сути, единственным способом выживания. «Я думаю, что не для всех мужчин, но действительно для очень многих, это именно так, потому что с рабочими местами очень большая проблема, предприятия и шахты остановлены, и действительно даже те, у кого есть семьи, у кого есть дети, идут в армию», — делится впечатлениями Андрей Бородулин.

«И все они — мобилизующиеся — надеются, что их личный приход в армию как-то посодействует завершению конфликта, но завершение конфликта, по их мнению — это наступление. Все они настроены на то, чтобы зачистить Донецкую область, чтобы ДНР была в границах Донецкой области», — заключает журналист.

Стоит заметить, по словам Бородулина, приближающиеся минские переговоры мало что значат для рядовых комбатантов Новороссии. «Что вообще не звучит наших СМИ, так это то, что рядовые ополченцы не настроены на мир в любом случае», — подчеркивает журналист. Рядовые ополченцы в своей массе настроены всецело очистить от ВСУ всю территорию бывшей некогда Донецкой области. «Особенно это касается тех бойцов, кто вынужденно покинул свои селения и надеется вернуться туда с боем, — замечает Бородулин, — например, жители того же Славянска».

Впрочем, Бородулин подчеркнул, что воинственный настрой характерен именно для «фронтовиков». Ведь есть и «тыловые ополченцы, кто разряжен с ног до головы в шикарную амуницию, но за пределы Донецка не выезжает»…

Но в любом случае, по словам Бородулина, сам термин «перемирие» в Донецке вообще не употребляется. «За пределами Донбасса существует миф, что в этом конфликте наступают некие „горячие фазы“, которые после прерываются перемирием, — отмечает журналист. — Но военным этого не видно, для них война здесь не прекращается»…

Настроение и чаяния жителей Донецка

«О нахождении в составе Украины никто не говорит, как и в присоединение к России мало кто сейчас уже верит, все высказываются примерно таким образом: пусть нас оставят в покое, мы сможем все сами, у нас богатый регион, у нас есть уголь, у нас есть металл, мы сможем быть богатыми людьми и автономными от Киева», — рассказал журналист.

Иначе говоря, местные жители до сих пор надеются на будущее в рамках некоего отдельной страны. «Они действительно верят, что ДНР как республика сможет быть автономным государством», — заключает Бородулин. Разумеется, финансово независимым.

«Иногда я задаю местным такой вопрос, — продолжает Бородулин, — как они будут справляться с этим тяжелым финансовым положением, с тем, что надо восстанавливать территорию, очень много всего разрушено, но, как правило, мужчины говорят о том, что „у нас столько-то шахт, посмотрите, у нас практически у каждого крупного города множество шахт, мы богатый регион, мы кормили Украину множество лет, а сейчас мы будем работать на себя, и деньги не будут никуда утекать“».

В целом же для жителей Донецка сегодня характерно состояние тяжелой усталости. По словам Бородулина, это сказывается и на отношении к журналистам. «Если весной прошлого года местные сами бежали к журналистам, дабы рассказать миру о творящемся вокруг, то теперь общаются не очень охотно», — отмечает Бородулин. По его словам, за время конфликта жители Донбассе неплохо разобрались в принципах работы СМИ, знают и могут посоветовать, как и откуда лучше записать «стенд ап», что и как высказать в комментарии и т.п.

«Впрочем, несмотря на явное разочарование, ненависти нет, скорее усталость, — продолжает Бородулин рассказывать о реакции жителей Донецка на журналистов. — Сейчас они просто хотят, чтобы их оставили в покое — и военные, и журналисты»…

«Впрочем, и журналистов-то на Донбассе сейчас довольно не большое число, если сравнивать с весной и летом», — добавляет Андрей Бородулин.

Ну, а говоря о настроениях дончан, журналист просит ни в коем случае не обобщать. «Каждый сейчас здесь ситуацию лично на себя примеряет», — заключает журналист. Кому-то уже нечего терять, а кому-то даже до сих пор еще есть что. «У многих состояние надежды в связи нынешним наступлением, а у кого-то их уже и вовсе не осталось, — говорит Бородулин. — Это ведь не только на войне так. В Москве, скажем, когда случались теракты кто-то шутки в интернетах шутил, а кто-то и через три недели после трагедии в метро не мог себя пересилить спуститься»…