Создание государственной цифровой платформы, где рынок сможет получить информацию о деятельности чиновников, приведет к исчезновению коррупции как явления, заявил глава Сбербанка Герман Греф.

По его мнению, когда каждое решение любого чиновника может быть проанализировано экспертным сообществом и выложена оценка этого решения, коррупция начнет исчезать.

Греф предположил, что легко этот процесс не пойдет.

Коррупционеры будут обосновывать закрытость своих «кормушек» государственной безопасностью, государственными интересами, возможностями государства проводить свою независимую политику.

Предложение Грефа не лишено рационального зерна, однако вокруг него, скорее всего, нарастет такое количество плевел, что эта идея обесценится, полагает председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов.

Мысль Грефа сама по себе совершенно правильная: чем меньше живых людей с их пороками будет представлено в государственной машине, тем меньше места в ней останется для коррупции. Примеры тому есть: когда сотрудников дорожной инспекции заменили камерами, коррупция в системе ГИБДД практически сошла на нет, а поступления в бюджет от штрафов возросли. Или возьмите систему центров „Мои документы“, портал „Госуслуги“ и т. д., — напомнил он «Ридусу».

Однако российский опыт борьбы с коррупцией имеет и отрицательные примеры. Причем эти примеры иногда вполне анекдотические.

Так, в 2016 году глава МВД Владимир Колокольцев сетовал на то, что коррупция в России наблюдается даже в системе борьбы с коррупцией. И хотя лично к Грефу претензий в этом плане нет (во всяком случае, пока), на его вполне здравых идеях аппетитно паразитируют «оборотни» разных видов, в том числе и без погон.

Когда Греф был министром экономики, он продвигал создание электронного правительства. Управление при президенте по борьбе с коррупцией сообщало, что на реализации этого проекта было „распилено“ много миллиардов. Ведь для цифровизации надо закупать оборудование, нанимать IT-экспертов и т. д. Это очень коррупциогенная среда сама по себе, — говорит Кабанов.

Хотя предложение Грефа правильное, не исключено, что у главы Сбербанка есть и свой корпоративный интерес, допускает эксперт.

Возможно, Сбербанк хочет стать оператором этого проекта, как ранее это было с провалившимся проектом универсальной электронной карты. И Греф проталкивает новый проект, поскольку он идет в русле политики президента России по искоренению коррупции, — предполагает глава НАК.

Победить коррупцию как явление невозможно никакими техническими мерами, потому что что-то такое гадкое заложено в самую глубину человеческой природы, дает менее оптимистичную оценку перспективам борьбы с этим злом профессор Елецкого университета Юрий Голик.

Самый серьезный парадокс состоит в том, что самая коррупциогенная сфера — это сфера борьбы с коррупцией. Как только чиновнику или группе чиновников поручают вести эту сферу, они начинают чувствовать себя иммунными к преследованию, и вместо „чистых рук“ мы постоянно получаем коррупционные скандалы в Следственном комитете и прочих силовых ведомствах, — сказал он «Ридусу».

В системе российского права существует норма, согласно которой чиновники обязаны ежегодно отчитываться о своих доходах, и этих деклараций достаточно, чтобы установить несоответствие между доходами и тратами конкретного должностного лица. 

Если чиновник не может объяснить происхождение средств, превышающих его официальный доход, такие деньги или иные материальные ценности должны быть конфискованы в государственную казну. Но это не влечет за собой уголовной ответственности.

Однако в российской правоприменительной практике достаточно распространена процедура, когда чиновника берут с поличным при получении взятки или за превышение служебных полномочий, а уже под эти статьи затем «подверстывают» незаконное обогащение в качестве отягчающего обстоятельства. 

Именно так произошло с Дмитрием Захарченко, Александром Хорошавиным, Никитой Белых и другими высокопоставленными чиновниками. А вот Алексею Улюкаеву незаконное обогащение вменено не было.