Слова Барака Обамы о том, что он спасет Владимира Путина в том случае, если тот будет тонуть, формально стали лишь простым ответом на реплику президента Путина, сказавшего на прошлой неделе, что он уверен, что американский президент сделал бы это. Тогда, отвечая на детский вопрос о том, спас бы его Обама, если бы он тонул, Путин сделал комплимент своему противнику, назвав его «порядочным человеком, мужественным достаточно».

Теперь Обама как бы подтвердил это, прибавив, что ему «хотелось бы верить, что, если кто угодно будет тонуть, я смогу его спасти. Я неплохой пловец, я вырос на Гавайях, у меня было много практики». Обама не стал хвалить Путина, но на той же пресс-конференции заявил, что хотя действия России затрудняют сотрудничество двух стран, «но если это в интересах нашей национальной безопасности и в России посчитают, что это в их интересах, мы продолжим искать сферы, в которых мы можем сотрудничать». По сути два лидера обменялись личными посланиями в прямом эфире – подав друг другу сигналы. О чем они говорят?

Путин дает знать Обаме, что он не считает лично его главным ответственным за ухудшение отношений двух стран. Конечно, угрозы в адрес России, попытки организовать изоляцию и блокаду нашей страны исходят не только из уст госсекретаря Керри или вице-президента Байдена, но и Обамы. Формально все, что делают США, – это политика Барака Обамы. Но Путин прекрасно изучил механизмы функционирования западной политической системы, в том числе и американской. Он хорошо понимает, что Обама лишь часть той политической элиты, которая реально управляет США, и в вопросах внешней политики неопытный сенатор изначально окружен такими тяжеловесами, как Байден и Клинтон, а теперь Керри.

У Путина нет претензий лично к Обаме – в отличие от нашего президента тот не несет груза ответственности за страну, не является ни лидером нации, ни даже главой элиты. Он – нанятый менеджер. Нанятый в первую очередь элитой – несколькими сотнями семей, уже много поколений определяющих политику США. Буши входили в эту элиту еще до того, как первый представитель клана стал президентом – Обама, может быть, закрепится в ней после того, как перестанет быть президентом, а может быть, и нет. Если, например, будет чересчур самостоятельным.

Ведь эта элита жестко карает несогласных – достаточно вспомнить судьбу Ричарда Никсона, одного из самых успешных американских президентов, буквально выкинутого из Белого дома после того, как он много о себе возомнил. Никсон, вышедший из низов, был, пожалуй, не только последним по-настоящему сильным американским президентом, но и последним, возомнившим, что имеет право самостоятельно принимать решения, действовать вопреки интересам правящего круга. Никто из его преемников уже даже не пытался стать реальным президентом США.

Обама, вознесенный в Белый дом за рекордно короткий срок – за четыре года до избрания президентом он вообще был неизвестен в федеральном масштабе – изначально действительно питал некие иллюзии в отношении своих возможностей, впрочем, больше во внутренней политике, чем во внешней. Но уже к моменту переизбрания они рассеялись. А проблемы не только не уменьшались, а все больше накапливались – и в прошлом году все наблюдали за тем, как сильно Обаме не хотелось нападать на Сирию.

Тогда ему удалось сделать максимум, на что в принципе способен американский президент в своем сопротивлении правящей элите – вывернуться из тупиковой ситуации. Помог ему в этом Путин – и не просто помог, а фактически спас Обаму. Конечно, Путин спасал не американского президента, а «мир во всем мире» (да, это не преувеличение – последствия начала большой войны на Ближнем Востоке могли быть самые серьезные), но он сделал это, подыграв правильно понятому нежеланию Обамы воевать. Обама потерял какие-то очки в своем рейтинге, но сохранил хотя бы остатки личного реноме нобелевского лауреата. Так что Путин уже однажды спас тонущего Обаму. И что он получил в ответ?

Украину, которую США стремятся любой ценой оторвать от России. Но в этом случае Путин понимает, что это не черная неблагодарность Обамы, не его личный выбор – на это была нацелена вся политика США в постсоветский период, и никакой президент США ничего бы не мог здесь изменить. Впрочем, теоретически мог хотя бы попытаться – но только если бы мы имели дело с государственным деятелем уровня Никсона или Кеннеди. Оба, кстати, умели договариваться с Россией – причем если Никсон успел пройти путь от резкого антисоветизма до спокойной и умной стратегии в отношении СССР, то Кеннеди, который теоретически был на это способен (судя по его поведению в ходе Карибского кризиса), просто не успел это сделать (убили его не за это – но весьма символично, что выставили убийцей человека, связанного с СССР).

Обама не будет пытаться ломать правила игры на американском Олимпе, и Путин это знает. Но он говорит о его мужестве потому, что хочет морально поддержать чикагца, а заодно, конечно, и не желая упускать возможность поиграть на имеющихся разногласиях в американской администрации. Эти разногласия касаются не стратегии – с ней все ясно, и санкции против нас США введут в любом случае – а тактики, но почему бы не использовать и это? Путин не может прямым текстом сказать Обаме – я понимаю, что ты заложник Байдена и Керри (то есть американской элиты), так что особого зла на тебя не держу. Но фактически, подчеркивая его порядочность и мужественность, он говорит именно об этом.

Понимает ли это Обама? Да – если судить по словам о поиске сфер для сотрудничества. Понятно, что ничего особенного эти слова не значат, и максимум, что может сделать Обама в оставшиеся ему два года президентства, – это слегка тормозить темпы разрастания конфронтации США и России. Она объективна – до той поры, пока США не откажутся от амбиций глобального господства. Сделать это может только американская элита – но, судя по всему, она придет к этому, только упершись лбом в стенку. Обрушится при этом на них стена, или они сумеют отбежать, сейчас невозможно предсказать.

Скорее всего, это произойдет уже при преемнике Обамы Хиллари Клинтон (если, конечно, республиканцы не успеют вырастить Бабу-Ягу в своем коллективе). Но в любом случае, Барак Обама останется достаточно влиятельным человеком в США – и кто знает, как будут меняться его взгляды на роль Америки в мире? Может быть, он, оставшись без власти, многое осознает, «вырастет над собой» и попытается вернуться в Белый дом уже в качестве самостоятельного политика (как в свое время пытался, правда, безуспешно, сделать Теодор Рузвельт). Путин играет в долгую – откровенные личные отношения с бывшим президентом могут оказаться далеко не лишними в тот момент, когда США войдут в эпоху «нового мышления», а их элита будет переживать свою «перестройку».