Дзен
Телеграм
История XX века знает немало примеров государственных экспериментов над собственным населением, которые граничат с геноцидом. Особняком стоит попытка массового переселения жителей городов в чистые поля в Камбодже. В том числе и потому, что в силу политических причин она так и не была всерьез осуждена мировым сообществом.
На пути к эксперименту
Эксперименту над населением бывшей французской колонии Камбоджи предшествовала 20-летняя гражданская война, в ходе которой обе стороны не щадили друг друга. Свидетели рассказывали, что правительственная армия и отряды коммунистических повстанцев при захвате деревень жестоко убивали всех, на кого падало малейшее подозрение в помощи другой стороне. Женщин и мужчин заживо сжигали на кострах, младенцев разрывали на части. В конце концов войскам, верным королю и премьер-министру, удалось установить контроль над большей частью Камбоджи — страны, ненамного уступающей по территории Великобритании. Повстанцев отогнали в лесные районы на границе с Вьетнамом, где они обустроили целые партизанские городки.
Проблема для правительства заключалась в том, что в соседней стране шла война, в которой участвовали США. Американцы справедливо считали приграничные районы Камбоджи территорией, по которой в контролируемый ими Южный Вьетнам перебрасывалось оружие с коммунистического севера. Сначала они бомбили эти районы якобы случайно (Государственный департамент даже приносил свои извинения), но затем атаки тяжелых бомбардировщиков стали регулярными. По мнению британского писателя Филиппа Шорта, ад, который устроила американская авиация, сводил с ума партизан и во многом привел к тому, что крестьяне с оружием в руках превратились в обезумевшую армию фанатиков, готовых победить любой ценой. Они нуждались только в лидере, которым стал получивший образование во Франции и ходивший по леворадикальным кружкам в Париже Салот Сар, впоследствии взявший себе псевдоним Пол Пот.
В 1973 году во Вьетнаме было заключено перемирие, а получившие от соседей вооружение отряды коммунистов — «красных кхмеров» — начали наступление. Они подошли к столице страны Пномпеню, а после капитуляции правительственной армии вошли в город.
Трагедия одного города
Число жителей Пномпеня в 1975 году составляло около 2,5 миллионов человек. Гражданская война его практически не затронула, местное население с опаской ожидало вступления армии повстанцев, не предполагая, что это изменит весь их уклад жизни. Однако увиденное потрясло их. В столицу вошли люди, которые до этого никогда не видели большого города. Они разбивали предметы роскоши, пили воду из бачков унитазов. Один из свидетелей рассказывал, что повстанец мог сесть за руль чужого автомобиля, врезаться в соседний столб и с радостью побежать к следующей машине, чтобы повторить этот же аттракцион. Детская непосредственность была вполне уместна, поскольку руководители мятежников намеренно набирали в свои отряды побольше подростков — последние проще усваивали их идеологию и соревновались за право побыстрей выполнить любой приказ.
Речь не шла о банальном грабеже. У одного из горожан повстанец выхватил бумажник, обнаружил внутри доллары и с отвращением выкинул их в реку как «империалистическую мерзость». Деньги и вовсе не входили в планы новых властей, а потому в первый же день они взорвали здание Центрального банка и расстреливали тех, кто пытался подбирать разлетевшиеся банкноты. Не интересовала пришедших и техника — телевизоры и холодильники они не трогали как ненужные средства роскоши.
Агроэксперимент
Уже на второй день жителей Пномпеня ждал новый сюрприз. Их стали выгонять из своих домов, собирать в колонны и отправлять из города. Пол Пот начал осуществлять идею по реформированию людей. За годы политической карьеры он пришел к выводу, что «сделать людей лучше» можно, лишь вернув их к истокам, к земле. Древние не жили в городах. Они выращивали рис и в поле обеспечивали себя всем необходимым. «Город плох, потому что в нем всегда есть деньги. Людей реформировать можно, города нельзя. Лишь в постоянной борьбе за урожай люди поймут истинные ценности», — говорил один из помощников Пол Пота. По мысли идеологов «красных кхмеров», в новой демократической Кампучии (так стала называться Камбоджа) именно расселение городов позволит уничтожить коррупцию.
Сама принудительная эвакуация прошла за два дня и обошлась без серьезного насилия. Расстреливали лишь бывших правительственных чиновников, офицеров и полицейских. К иностранцам отношение было уважительным — их отправляли домой без серьезных эксцессов. Закрыто было в том числе и посольство СССР, поскольку власти предпочитали дружить с Китаем, поддерживавшим эксперимент.
Однако сам исход сотен тысяч человек сопровождался жуткими лишениями. Бредущим людям не оказывали медицинскую помощь, их не кормили, им не предоставляли транспорт. Уходить заставили беременных, пациентов больниц. Если кто умер по дороге, то их тела просто складывали по обочинам дорог, немощных добивали солдаты Пол Пота, охранявшие процессию. Десяткам тысяч счастливчиков удалось сбежать за границу, однако потом это стало затруднительно, поскольку пути к пограничным пунктам усердно минировались (полное разминирование было завершено лишь несколько лет назад).
Когда колонны дошли до места назначения, представители новых властей предложили выйти тем, кто служил в армии на младших офицерских должностях, знавшим иностранные языки, ученым, врачам. Им было предложено помочь в реорганизации города. Согласившихся расстреляли неподалеку. Той же участи подверглись и люди в очках. Ненависть властей к очкарикам — одна из загадок режима. Возможно, улучшавший зрение был врагом, потому что отличался от других внешним видом.
Пострадали и национальные меньшинства — вьетнамцы, лаосцы, чамские мусульмане. Их убивали без всяких объяснений в специальных тюрьмах, считая возможными пособниками иностранных врагов.
Были и исключения. Иногда инженеров и ученых отправляли в отдельные лагеря. Кормили там еще хуже, чем в обычных, а работать заставляли больше. Считалось, что так они быстрей перевоспитаются. Выживших после этого насчитывались единицы.
Новое жилье сотен тысяч людей представляло собой залитые водой рисовые поля с вооруженной охраной. Уже на месте их лишили взятого из дома личного имущества и заставили написать автобиографии (этот способ изобрели китайские коммунисты еще в 1930-е). Благодаря последним удалось выявить оставшиеся «неблагонадежные элементы».
В новой коммуне под названием «Ангка» (по аналогии с древней святыней Ангкор Ват, которую в Камбодже считали сердцем великого и счастливого государства) запрещено было иметь имена, жен, детей. Главной обязанностью было работать в поле и выслушивать лекции о новой жизни, которые целыми днями транслировало государственное радио. Попытки побега, увеличения пайка, сексуальных отношений без согласия руководства коммуны карались смертью.
Деньги отменили, но не запретили. Попытки создания черного рынка внутри коммун или на путях передвижения колонн потерпели неудачу уже потому, что вырученные за сигареты или еду деньги некуда было потратить. Не было ни банков, ни магазинов. Банкноты можно было выбрасывать без малейшего сожаления.
Несмотря на строгий коммунистический моральный кодекс, без взяток не обходилось. Самые хитрые сумели вынести из города ювелирные украшения или доллары и обменять их у охранников на дополнительную еду. Но и эти бонусы быстро закончились.
Хаинг Нгот, который сумел сбежать из этого рая в Таиланд и позже стал прототипом для героя голливудского фильма «Поля смерти» об агроэксперименте, рассказывал, что страшней физических наказаний было чувство, что прежняя жизнь ушла навсегда, а жить в условиях первобытного общества придется вечно.
Жизнь в коммунах продолжалась четыре года. Плохая вода, голод, эпидемии и бесконечные убийства привели к тому, что жертвами эксперимента стали около 1,5 млн человек. Всего, по разным подсчетам, жертвами режима стали 2,5 млн человек, что составило примерно 26—30% от уровня 1975 года.
А что собой представлял брошенный город? Когда в 1979 году вьетнамская армия, разгромившая армию Пол Пота в приграничном конфликте и занявшая Пномпень в результате быстрого наступления, вошла в город, то обнаружила там мертвую тишину. Дома стояли неразрушенные и неразграбленные. Необычными были только улицы — там были огороды, которые сажали чиновники народного правительства.