Бабицкий получил международное признание после серии репортажей из Чечни, которая сыграла в его жизни почти решающую роль. В 2000 году он был задержан российскими cпецслужбами, которые якобы передали его чеченцам по его же собственной просьбе в обмен на российских пленных. В итоге ему удалось бежать из плена, после чего он сразу же вместе с семьей покинул Россию и перебрался в Прагу, где занял пост ведущего в европейской редакции радио «Свобода», который занимал вплоть до последнего момента, пока не был «сокращен» за «неправильное освещение» конфликта в Донбассе.

После скандального увольнения журналист дал по «скайпу» интервью чешскому изданию lidovky.cz. «Ридус» публикует наиболее интересные его детали. В последние месяцы Бабицкий работает независимым журналистом на Донбассе. Его супруга — уроженка Крыма...

— Крым стал для вас важен и по другой причине: из-за вашего отношения к аннексии вам пришлось уйти после 25 лет работы с американской радиостанции «Радио Свобода»?

— В одном моем блоге были слова о том, что я поддерживаю решение Путина возвратить Крым России. Остальное содержание статьи было критичным в отношении РФ. Я, например, осуждал то, что в России стало принято тех, кто не согласен с присоединением полуострова, называть предателями Родины. О самом Крыме и его воссоединении с Россией там было одно единственное предложение.

— Учитывая то, что вы работали на американской государственной радиостанции, разве не было по крайней мере недальновидно поддерживать возвращение Россией Крыма?

— Мы вместе на протяжении многих лет работали в Чечне, и тогда я был абсолютно уверен — если какое-то меньшинство, какая-то группа населения думает, что ее основные права убедительно противоречат целостности страны, частью которой она является, то должен состояться развод. Вернее, эта подавляемая группа имеет в случае нанесения ущерба ее интересам полное право на самостоятельное существование, на то, чтобы жить по своим собственным правилам. Как журналист я отстаивал это право, когда речь шла о чеченцах, и отстаиваю его сейчас в случае Крыма, а также Донбасса. Но, разумеется, я знал, на каком радио работаю, и особенно это свое мнение не афишировал. У меня семья в Праге, дочка должна еще год ходить в школу… Свой уход я представлял довольно спокойным. Но не получилось.

— Из-за того, что ваша точка зрения на аннексию Крыма отлична от мнения работодателя?

— У меня к Крыму — исключительно особое отношение. У нас там дом. Моя жена — уроженка Крыма, и там до сих пор живут ее родители, бывшие военные. Мы ездим туда каждый год летом отдыхать. Так что я знаю, что большая часть населения Крыма всегда воспринимала Украину как чужое государство. Крымчане никогда не чувствовали в ней себя как дома. Их раздражала политика украинизации. Им навязывали украинский язык вместо русского и прочее. Это не проблема последних месяцев. В разной степени все это продолжается более 20 лет. С момента, когда Украина стала самостоятельной, Киев проводит неправильную национальную политику в отношении меньшинств, прежде всего — русского. За это время в людях накопилась огромная обида, появилось острое чувство несправедливости, ущемленности и страха, что будет еще хуже.

— Хуже после прихода нового руководства страны?

— Ощущения крымчан связаны с опытом: опять в Киеве творится черт знает что, и черт знает что нас ожидает. Реакция, которая последовала, была, на мой взгляд, совершенно нормальной и даже законной. Вы за всем видите руку Путина, но в Крыму люди просто восстали, чтобы бороться за свои права. Так же как, по-вашему, это сделали люди в Киеве. Вы, как и другие мои западные коллеги, аргументируете тем, что в Киеве люди искренне боролись за права и свободу, а в Крыму и на Донбассе это все конспирация, за которой стоит Кремль и российские спецслужбы. Но это неправда. Весь полуостров был в ужасе от того, что его ожидает, так что отторжение было явной реакцией на угрозу, которую для населения полуострова представлял Евромайдан. Разве у Крыма нет такого же права на восстание против несправедливости и ущемления, как и у Майдана?

— Страх и ужас от Майдана распространяли в основном некоторые, главным образом российские, СМИ. Вы, будучи журналистом, должны знать, какой силой обладает информация…

— Еще когда я работал на «Радио Свобода», я попросил руководство отправить меня на Донбасс. Я отправился туда и работал нормально, как привык в условиях войны. Второго сентября 2014 года я снял на камеру эксгумацию четырех тел: двух гражданских и двух повстанцев. По свидетельствам местных жителей, а не ополченцев, простых жителей поселка Новосветловка, этих людей казнили украинские добровольцы из батальона «Айдар». Я никак это не прокомментировал, а только записал на камеру и отправил в молдавскую редакцию «Радио Свобода». Видео опубликовали на сайте. В этот момент националисты, которые сидят в украинской редакции «Радио Свобода», впали в истерику. Вышел жуткий скандал. При этом я опубликовал лишь видео, на котором было то, что я действительно видел — без моих комментариев.

— Порой и выбор фактов, выхваченных из контекста, вычленение отдельных «правд» может создать совершенно ложную картину…

— Видео убрали. 26 сентября я вернулся в Прагу. Меня пригласили и сообщили, что мое место было сокращено. «Радио Свобода» определенно и очевидно превратилась исключительно в инструмент американской пропаганды.

— Возможно, дело лишь в том, что и средство массовой информации, которое выделяет место разным мнениям, занимает некую позицию в отношении украинского кризиса. Например, такую: Крым был отторгнут от Украины с использованием российской силы, а это недопустимо…

— Я рад, что по прошествии 23 лет Россия наконец-то реально помогла своим соотечественникам. Что она избавилась от позорного страха сделать что-то в интересах своего народа. Ведь и в Средней Азии давно проживает масса русских, и их очень притесняют…

— Вы хотите сказать, что любой, кто заявит, что его притесняют, или что он хочет иметь свое собственное государственное образование, имеет право не только его создать, но и получить поддержку от России, например?

— В первую очередь, право, включая международное право, — это не императив. Такие понятия, как целостность и невмешательство не могут восприниматься как абсолютные приказы. Да, это хорошие категории, когда на горизонте нет конфликта, и все работает. Но если одна группа унижает другую, притесняет ее, угрожает и оспаривает ее основные права, то эти принципы перестают работать. Это не пустые слова: мы имеем право бороться за свои права. Если бы это было не так, то это лишало бы людей возможности восстать, бороться, совершить даже, скажем, революцию, решить, с кем и в каком государстве жить. Суверенитет и целостность — это не константные императивы.

— Тогда все элементы международного права, принципы послевоенного мирового устройства оказываются пустыми понятиями. Разве не должно быть, как по-вашему, нечто, чем мы должны руководствоваться в международных отношениях?

— Международное право с точки зрения Европы, включая изменения границ, — это сборник тезисов, которые возникли, в том числе, на Ялтинской конференции. Тогда чудовищный монстр, который назывался Советским Союзом, получил право править в части Европы. Ему отдали половину континента для того, чтобы он поступал с ней, исходя из своих собственных соображений. И на этом принципе Европа хочет сегодня что-то строить?

— Нет. Но полнейшее отрицание порядка приведет к тотальному европейскому хаосу. Каждый заявит о своих локальных требованиях…

— Но ведь у всех есть право заявить, что они хотят быть, например, частью одного государства. Нельзя остановить людей, которые хотят защищать свои основные права.

— Но не при массированной поддержке большого соседа, который в боях за отторжение отдельной территории использует как пропагандистское, так и реальное оружие. Одно дело — свободный референдум, а другое — подстрекательство к сепаратизму…

— Подождите. Несколько недель назад организация GfK Ukraine, а это немецкая социологическая служба, а не российская, опубликовала показательное исследование, согласно которому, 93% жителей Крыма довольны присоединением полуострова к России. Они просто хотят жить в этом государстве. 93%! Я не воспринимаю возвращение Крыма, как утверждают некоторые западные коллеги, как восстановление СССР. Напротив. Это продолжение распада того образования. Это советский режим создал странные, неестественные и исторически необоснованные границы, поделил территории на разные области и республики, которые были совершенно искусственны. А теперь все понемногу возвращается на круги своя. Но это еще не конец. Процесс распада коммунистической гидры будет продолжаться.

— Вы имеете в виду и распад Украины?

— Украина уже разделилась фактически на две части. Если охарактеризовать каждую из них по идеологическому принципу, то одна поддерживает исключительно национальное государство, а вторая является продолжательницей традиций многонациональной идеи при формировании государства. Вероятно, вы понимаете, кого я подразумеваю под националистическим крылом.

— Но эти, по-вашему, националисты хотят быть частью многонациональной Европы…

— Поэтому мне удивительно, какую ошибку совершают западные либералы, протягивая руку помощи украинскому национализму. Более того, на глазах у либеральной Европы Украина превращается в жесткую диктатуру с выраженной националистической ориентацией. США же повторяют ту же самую ошибку, которую совершили с СССР: Америка думает, что можно поддерживать кого-то очень плохого в борьбе против того, кто еще хуже. Но это всегда будет заканчиваться одним: плохой выступит в итоге против Америки самой.

— Но Донбасс, где вы живете, по-вашему, не относится ни к одной из этих двух категорий — плохой и еще хуже?

— Мне очень жаль, что о людях, которые сегодня остались на Донбассе, распространяется информация, что они — якобы дураки или дегенераты. Преступники или, в лучшем случае, полоумные пенсионеры. Тут есть много нормальных людей, очень образованных людей, специалистов в важных промышленных отраслях, потому что это очень развитый промышленный регион.

— А какое будущее у этих людей?

— Я не знаю. Вероятно, тут возникнет некое русское сообщество, которое будет жить по своим собственным правилам. В конце концов, Украина семимильными шагами идет к финансовому и политическому дефолту. Люди в Крыму действительно искренне счастливы, что вернулись в Россию. А тут на Донбассе они тоже были бы счастливы, если бы им это удалось.