В мире музыки существует ряд исполнителей, «работу» которых весьма сложно описать. Настоящий кошмар для музыкального критика в лице Butthole Surfers, Swans или же отечественных «Звуков Му».

Каждый по-своему ищет ассоциации, и найдя их цепляется, как голодный кот цепляется за хвост жирной крысы, после чего авторы принимаются раскручивать этот клубок.

Но рассуждая о Butthole Surfers, или же о Петре Мамонове, можно говорить о какой-то театральности. О власти и даже превалировании характерного сценического образа.

Алекс Кельман же вписывается в эту концепцию только отчасти: его музыка это что называется «broad mix». Сам Алекс при этом весьма спокоен и сдержан.

© Punk TV

Его стиль я бы охарактеризовал термином «минимал-гейз». С одной стороны — бэкграунд диджея в 90-е года, и легкий уход в танцевальную музыку. Хоть и не самую будоражащую — не ту, под которую вы будете принимать экстази. А скорее грустить, вспоминая череду недавних расставаний и обид.

С другой стороны конечно же шугейз, хотя и не явный, но отчетлива улавливающийся в шумовых элементах творчества музыканта. Вместе эта комбинация в полной мере проявилась на новом сингле Алекса — песне «Plavna».

В своем интервью Алекс Кельман, данном Данилу Вололхову, рассказал о первых концертах Punk TV, и выступлении на KаZантипе, о туре по Китаю и отношении к современной музыке. А так же поделился информацией о своем грядущем альбоме — «U17».

________________________________________________________________________________

Вышел твой новый сингл, но сначала хочу спросить тебя о концертной деятельности. В нашу последнюю встречу ты упомянул что дал более шестидесяти концертов за прошлый год. А совсем недавно из тура по Китаю. Расскажи, как тебе Азия, и как ты воспринимаешь новый опыт в контексте концертной деятельности?

— Вообще, эксклюзивная премьера сингла состоится 12 июля. Сингла и видео, на ресурса лейбла Super Plus Records. Насчет концертов… за прошлый год я достаточно много объездил европейских стран, так же отыграв порядка 20 концертов в России. Последний тур по Китаю — достаточно большой опыт для меня. Мы ездили туда с американцами — Ceremony, и отыграли шесть концертов в… наверное самых основных китайских городах: Пекин, Шанхай, Шэньчжэнь, Гуанчжоу, Ухань, Ханчжоу.

И какие впечатления остались?

— Это достаточно большие города, сами по себе. В каждом живет десятки миллионов людей. Но все было супер! Хорошая организация, да и в целом — каждый концерт посещало в среднем 200−300 человек. Очень хорошее впечатление оставили о себе площадки, в целом. Звук, свет, все очень здорово и сбалансировано. На каждой площадке по 3−4 звукоинженера. Очень много людей и в сумме это дает достаточно хороший фидбек от концерта. Нас везде достаточно хорошо принимали — по Китаю мы перемещались на скоростных поездах, нового поколения. Разгон до 400 километров в час, и за пять часов мы спокойно путешествовали на полторы тысячи километров вперед. И конечно же это сказывалось очень сильно на нас.

Если говорить о публике? Как раз перед интервью я посмотрел запись с исполнения песни «Plavna» — твоего нового сингла. Как люди вообще восприняли твое выступление?

— Это была запись из Пекина. Клуб там на самом деле очень маленький. По сравнению с остальными площадками где мы играли. Он называется «School» — такой себе бар на 150 человек. Хотя на самом деле людей там было намного больше и было 35 градусов тепла.

Все обливались потом, было очень жарко, но драйвово. Но люди… представляешь, я играл в 9, а в 8:30 люди уже стояли и ждали концерта около сцены. Публика очень благодарная и красивая: со вкусом, со стилем, хорошо одеваются и выглядят. Ну и самое главное — очень здорово воспринимают все. Так что не важно на каком языке ты поешь, главное — это музыка.

По сути первый раз когда ты поешь на родном языке. При том что ты сам уже вполне себе заметная фигура на отечественной сцене. Сложно ли было это сделать? Возможно в каком-то смысле переломить себя…

— Вообще мне не пришлось себя переламливать, или что-то еще делать. Я просто… Текст появился у меня в голове. Я в целом и не считаю что он какой-то особенный или «крутой» текст (смеется). Это какие-то строчки о безысходности, о холод в наших сердцах, что очень часто проскакивает в моей лирике — и на английском языке.

А для того что бы петь полноценно на русском языке, на своем родном языке… Я не считаю что у меня достаточно поэтического таланта, что бы делать все треки на этом языке. Ну… назовем это небольшим экспериментом. Может быть в ближайшее время у меня в сет-листе появится еще одна песня на русском (смеется)…посмотрим! 

В твоей песне есть строчка «сгораю дотла». В связи с чем такой вопрос — бывает артисты меняя один проект на другой чувствуют неспособность работать в новом формате. Скажи, в твоей карьере, были ли такие моменты когда ты чувствовал что сгораешь?

— Достаточно сложно было в конце 2016 года, когда мне пришлось осознать что в силу обстоятельств я остался в проекте один. И на сцену мне придется выходить одному. И первый тур 2017 года — в Январе прошлого года, стал первым когда мне пришлось выступать в таком формате. Полное «соло». Я чувствовал себя несколько неудобно на сцене. Не было удобства и чего-то привычного. Ведь здесь все зависит от тебя одного. Наверное это был самый сложный момент в моей карьере.

Ну, а если по оппозиции. Какой самый сильный подъем ты испытал как исполнитель? Здесь уместно сделать флешбек к началу твоей деятельности в Punk TV.

— Конечно было здорово когда Punk TV вдруг все стали слушать. Звать на концерты и т. д. Мы этого абсолютно не ожидали, так как первые пол года на нас никто не обращал внимания. И потом был какой-то…прорыв…едино-духовный… Мы сыграли первый большой концерт в Новосибирске.

Было много друзей. Порядка тысячи человек пришло. И с этого момента у нас все понеслось. И мы сами, первые пару лет чувствовали себя прямо в полете каком-то. Но, историй много. И все они разные. Сейчас я чувствую совсем другую модель сатисфакции. Потому что я много, гораздо больше чем в составе Punk TV путешествую и играю в разных странах. И по своему это незабываемый опыт.

Помню когда вы выпустили «Loverdrive» все говорили что релиз очень удачный, сравнивая вас с Happy Mondays. Как считаешь после выхода «U17» с кем тебя будут сравнивать?

— Сложно сказать… в целом, U17, как мини альбом будет издан Осенью и в своем роде эта пластинка гораздо более гитарная, нежели «Syberian Pop». И в ней гораздо больше краут-рока. Насчет сравнения — даже не знаю (смеется). Хотелось бы что бы ни с кем не сравнивали…

Давай еще немного об альбоме. Помимо «Plavna» какие треки ты бы выделил?

— В мини-альбоме будет всего лишь шесть треков. Будет эксклюзивный тираж на компакт-дисках — я их повезу с собой в тур. Все эти шесть треков — это в целом стержень пластинки. В дальнейшем я дополню альбом ремиксами и двумя новыми треками, для полноценного релиза. Который будет издан в октябре на Super Plus Records, в Австрии. И на небольшом американском лейбле на аудио-кассетах. Но именно эти шесть треков… они появились в прошлом году.

В течении двух-трех месяцев у меня была определенная жизненная ситуация и настроение. И все это было сделано на одном дыхании. Особенно приятно слушать трек под названием «Ambulance». Который во многом создан под впечатлениями от моей прошлогодней туристической поездки в Индию.

Страна и сами люди произвели на меня достаточно сильное впечатление. Так и появился этот инструментальный трек.

Если говорить об остальных треках… «Chinese Pilot» там будет… немного другая версия, чем на сингле. Более гитарная, живая. В ней будет чуть-чуть меньше вокала… Так же… в общем-то заглавный трек. Первый трек альбома — U17… эдакий грустный дэнс.

Если говорить о самом тексте «Plavna». Прежде всего это баланс между романтикой и пессимизмом. Ты в своем творчестве часто смешиваешь разные стили и направления. Но по сравнению с «Sybenian Pop», «U17» кажется более мрачным. Думаю аналогия с «Blue Lines» и «Mezzanine» будет уместна. Что стало результатом более мрачным, по сравнению с предыдущим, общим настроением?

— Мрачным я бы это не назвал (смеется). Ты в принципе все правильно понял — там есть романтика и пессимизм. Как раз может быть пограничное состояние перед «мрачностью» и «безысходностью». Этого как раз и нет в моем творчестве… к счастью (смеется). Я стараюсь не доходить до этого.

Но, достаточно грустные были 2016 — 2017-е годы в моей жизни. Возможно это как-то и повлияло на настроения пластинки. Но опять же, это все продолжалось два-три месяца, как раз за это время альбом и получился в эдаком «демо-варианте». Уже потом я дорабатывал его по звуку и так далее.

Банальный вопрос: ты как артист\исполнитель ощущаешь себя романтиком?

— Скорее да чем нет. Я хочу что бы весь мир друг друга любил и был счастлив. И был преисполнен романтикой!

Насколько я знаю партию ударных исполняет Drummer Boy из Bondage Fairies. В прошлом ты выпустил одноименный трек, посвященный барабанщику группы. Расскажи, эта композиция стала единственным результатом вашей работы или Drummer Boy исполнил все партии на альбоме?

— На самом деле он исполнил барабанные партии в четырех треках. И это не было глобальной идеей записи барабанов. С десятью микрофонами или чем-то подобным. Я думаю что Микаэль очень классный барабанщик. А мне, всего лишь и надо было немного подчеркнуть атмомосферу живых барабанов на альбоме. Поэтому мы записали все с двух микрофонов. В гараже, когда я гостил у ребят в Стокгольме.

На том же «Syberian Pop» ты объединился с несколькими музыкантами и вы выступали в качестве полноценного трио. Стоит ли ожидать чего-то подобного в рамках твоего тура в поддержку альбома?

— Вообще я всегда открыт к экспериментам на сцене. Где-то половину концертов моего августовского тура… В августе я поеду в Сербию, Македонию, Албанию, Словению и Италии, и в половине тура я буду ездить с Александрой, которая пела на «Chineese Pilot».

Ну и сейчас я репетирую с басистом и барабанщиком в Братиславии. Я хочу записать следующий альбом более живым. Может быть из нашей нынешней деятельности выйдут пара треков. Но, все планы будут после релиза «U17».

В Punk TV у тебя были те же Владимир Комаров и Константин Никонов. Уже потом, ближе к 10-м годам ты принял участие в довольно масштабном проекте Dsh! Dsh! — пожалуй из всех твоих проектов Dsh! Dsh! вызывает у меня наибольшую симпатию. До сих пор удивляюсь почему группа не набрала насколько малый резонанс вы получили. Что ты сам думаешь об этом проекте?

— Я думаю что этот проект на 90% вобрал на себя энергетику Жени Борзых, которая безусловно пишет гениальные стихи. На первый взгляд чуть-чуть банальные. Но, но нее исходит очень чистая, светлая энергия, которая конечно же передавалась слушателям и зрителям.

Сама группа началась как… какой-то прикол, даже не знаю… мы не планировали давать концерты. Просто собрались поиграть… какой-то трэш. С текстами про виноград, про пальчики и так далее.

А в итоге — это как-то кому-то зашло. Кто-то нас позвал куда-то, потом позвал еще, и вот мы на «Пикнике «Афиши» играем. И так далее. Но, как проект начался — безумно и легко, так же — безумно и легко он прекратил свое существование, на фестивале КаZантип в 2011 году. И я до сих пор понимаю почему! Не могу дать тебе ответа на этот вопрос. Просто ребята решили что… ну, Женя решила, что театр ей ближе. И сейчас она успешно работает в очень мощном московском театре на Таганке.

«U17» выйдет на европейском лейбле SuperPlus Records. Расскажи о том как ты сработался с ним?

— Мы с Бенджамином — владельцем лейбла, познакомились в Таллине. На фестивале Tallinn Music Week. Нашли какие-то общие интересы, начали общаться. Все предыдущие работы я издавал на своем маленьком лейбле IceCreamDisco. И мне в целом это немного надоело. Потому что это достаточно тяжелый, трудоемкий процесс, который я до конца, как лейбл не вывозил — грубо говоря.

В итоге мы с Бенджамином познакомились, ему очень понравился мой альбом (прим.ред. — Syberian Pop) и он предложил издать следующий альбом издать у них на лейбле. Лейбл маленький, не сказать что это мэйджор…

Инди-лейбл?

— Да, грубо говоря инди-лейбл с самой разной музыкой. Там и хип-хоп артисты, и поп-артисты. Находится он в Инсбруке — на западе Австрии.

Ты начал свою деятельность в 90-м году, когда Hot Zex впервые заиграли. Собственно ты как исполнитель проследил зарождение инди-музыки в России, ее развитие и последующую эволюцию. Как считаешь «экватор» уже пройден, или Интернет как вспомогательное средство что-то дал?

— Ну, слушай, я как раз думаю что инди-музыка в России зародилась до того, как я в нее попал — в то время, когда я ходил в школу и слушал Guns N' Roses. А потом в какой-то момент я попал во всю эту среду обитания — в начале 90-х… на мой взгляд было больше уважения и больше героизма. Музыка сама по себе больше ценилась. Но это явление во всем мире одинаковое, как мне кажется.

Сейчас конечно же интернет немного подубил интерес к музыке, в целом. Но все развивается так или иначе. Появляются новые классные группы и артисты, потом исчезают и появляются новые. Гораздо сложнее стать популярным сейчас, чем в те времена.

Давай тогда порассуждаем о будущем. Пока ты как музыкант работал на цене, появилось целое поколение слушателей. Которому ближе то что ты делаешь, чем те же My Bloody Valentine. Что их ждет в будущем?

— Не знаю… я думаю что новое поколение слушателей, оно абсолютно-абсолютно разноформатное и каждому близка какая-то своя культура. Поэтому, я не вижу особой разницы в поколении слушателей современном, или поколении слушателей в конце 90-х.

Но идеалы же другие…

— Идеалы стали более коммерческими. Сейчас более важно во что ты завернул свой трек, нежели то что там внутри. К сожалению это не самое лучшее что может быть в этом времени.

Bandcamp