Сегодня мировой судья судебного участка № 1 Центрального района Читы Максим Соловьев признал директора Забайкальского правозащитного центра Виталия Черкасова виновным в «невыполнении законных требований прокурора» (статья 17.7 Кодекса об административных правонарушениях РФ). Правозащитнику назначен штраф в размере 2000 рублей, сообщает Межрегиональная правозащитная Ассоциация «Агора».

- Я основывал свои доводы на том, что прокуратура района грубо нарушила порядок проведения проверки, который ей предписала в подробном задании прокуратура края, - сообщил Виталий Черкасов. - Но, как оказалось, с этим заданием ознакомился только я. Ни у помощника прокурора Ингодинского района Читы Татьяны Вециной, ни в материалах административного дела этого задания не оказалось. Пришлось делать перерыв, чтобы истребовать этот документ из райпрокуратуры. Когда его принесли, судья мельком пробежался глазами по многостраничному заданию и отложил его в сторону.

Сегодня в судебном заседании на прямой вопрос Виталия Черкасова, правильно ли он понимает, что на момент начала проверки у прокуратуры не было данных из каких-то источников, из каких-то обращений и заявлений граждан о том, что в деятельности Забайкальского правозащитного центра есть признаки экстремизма, помощник прокурора Ингодинского района Читы Татьяна Вецина ответила утвердительно: «Да, совершенно верно. Такой информации не было». При этом

Речь правозащитника Виталия Черкасова в прениях сторон:

- Ваша честь, прошу вас не идти на поводу у незаконных действий прокуратуры края… точнее прокуратуры Ингодинского района Читы. У меня претензий к прокуратуре края нет – после того, как ознакомился с ее заданием. Я убедился в том, что наши разъяснения прокуратуре района были правильно обоснованы нормами действующего законодательства. Объясню, почему? Как вы слышали, сегодня представитель Ингодинской прокуратуры подтвердила, что на момент проверки у них не имелось фактов о том, что Забайкальский правозащитный центр каким-то образом мог нарушать закон о противодействии экстремизму. Поэтому я обращаю ваше внимание на пункт 2 статьи 21 Федерального закона «О прокуратуре РФ». Это основной закон, которым, в первую очередь, должна руководствоваться, и не отходить от него, прокуратура Ингодинского района. Ни при каких обстоятельствах! Ни по политическим мотивам. Ни по каким-то своим внутренним убеждениям. В названной норме четко прописано, что проверка исполнения законодательства должна осуществляться только на основании информации о ФАКТАХ… не на предположениях, доносе, а на ФАКТАХ. У прокуратуры должны быть факты нарушения законов, требующие, цитирую, «принятия мер прокурорского реагирования». Таких фактов не имелось! Прокуратура Забайкальского края и не требовала от прокуратуры Ингодинского района сломя голову бежать в правозащитный центр и пытаться что-то там у нас найти. Прошу вас, Ваша честь, при вынесении решения внимательно ознакомиться с заданием. В нем указано, для более организованной и оперативной работы прокуратура края предоставляет весь список некоммерческих организаций, занимающихся правозащитной деятельностью, религиозной, еще какими-то направлениями. Эти сведения прокуратура края предварительно затребовала в управлении Минюста. Прокуратуре Ингодинского района было предложено проанализировать этот список, для чего выйти в иные контролирующие органы, которые по закону обязаны заниматься проверкой НКО. Поднять там все документы, исследовать их. И только на основании информации, полученной, в том числе, из органов Минюста, Роскомнадзора, исполнительной власти, правоохранительных структур, при мониторинге СМИ и сетей Интернета сделать уже отдельный список тех организаций, в деятельности которых имеются признаки или факты нарушения закона о противодействии экстремизму. И уже в отношении этих организаций проводить более рутинную работу. В задании, еще раз повторяю, все четко прописано: дано задание – куда сходить, где запросить, где исследовать информацию. Ни одного пункта нет, где бы говорилось, что сразу идите в некоммерческую организацию и обязывайте ее предоставлять вам факты! Цитирую, «при формировании перечня объектов проверки необходимо учитывать характер деятельности НКО, данные о нарушении федерального законодательства и другие имеющие значение обстоятельства». И только после этого, если появились основания, приходить с вопросами в организацию… Ничего этого сделано не было! Прокуратура Ингодинского района, видимо, прочитала только шапку задания – о том, что необходимо провести проверку. Но не удосужилась разобраться в методах этой проверки. В чем мы сегодня убедились, выслушав доводы второй стороны. Которая, оказывается, не знает, какими методами следовало проводить проверку. А прокуратура края в задании особо отметила, что при ее проведении прокурорские работники сами должны неукоснительно соблюдать законы и интересы проверяемых. Но в силу лености или загруженности прокуратура Ингодинского района решила обойтись малой кровью. Зачем ходить по другим госорганам и запрашивать нужную информацию? Прокуратура взяла и в требовании в адрес Забайкальского правозащитного центра перечислила все необходимые ей документы. При этом, обращаю ваше внимание, пункт 2 статьи 21 закона о прокуратуре четко говорит, что прокуратура не имеет права вмешиваться в полномочия иных контролирующих органов. Что нам сегодня пояснила представитель прокуратуры? Она знает, что все полномочия по контролю за деятельностью НКО возложены на Минюст. Но она почему-то решила, что в Устав нашей организации могли быть внесены какие-то изменения, о чем мог не знать Минюст. С чего вы это взяли? Контроль за тем, чтобы наш Устав соответствовал нормам согласно закону об НКО - это функция Министерства юстиции. Почему прокуратура вмешивается в эту деятельность? Указано в задании: сходите в управление Минюста, поднимите личное дело правозащитного центра и изучите Устав на предмет того, есть ли там признаки разжигания экстремизма. Все! Не было на тот момент оснований, основанных на фактах, что у нас могли быть какие-то изменения в Уставе… Ваша честь, статья 51 Конституции России дает мне право не свидетельствовать против себя. Есть презумпция невиновности. Если мы все пойдем на поводу у нерадивых исполнителей, которые вольно трактуют нормы закона, то вернемся к репрессиям. Я не должен доказывать, что я не занимаюсь экстремизмом. Вся деятельность нашего центра открыта. Каждый свой шаг мы освещаем в СМИ, Интернете. Идите, изучайте, все это в свободном доступе. Появятся основания – я готов предстать перед законом... Но, получается, у прокуратуре сложилось мнение, что правозащитники могут заниматься экстремизмом. И, пожалуйста, сами отмывайтесь от этого. Сами докажите нам, что вы не экстремисты. А дальше… от нас могут потребовать отчета, что мы не ратуем за отделение Забайкальского края от остальной России. Мотивируя тем, что такое предположение возникло – не основанное ни на фактах, ни на законе… Почему я должен оправдываться. Вы – государственный орган, у которого в этом деле есть свои какие-то интересы. Пожалуйста, сами решайте свои вопросы… Ваша честь, при вынесении решения прошу подробно ознакомиться с заданием прокуратуры края. Там прописаны все механизмы проверки. Ни в одной строчке не указано о том, что прокуратура должна была истребовать интересующие ее сведения у нас. Также прошу руководствоваться нормой Федерального закона «О прокуратуре РФ» в части предмета прокурорского надзора. Понимаю, что дело это «политическое», тем не менее, прошу руководствоваться Конституцией, законами России и своей совестью!

Хронология

Ранее на требование прокурора директор Забайкальского правозащитного центра Виталий Черкасов ответил: «Ваше требование не является законным, оно не основано ни на требованиях Федерального закона «О прокуратуре РФ», ни на приказах и указаниях Генеральной прокуратуры РФ. По этой причине оно не может быть мной исполнено».

Правозащитник объяснил, что информация о деятельности НКО, учредительные документы, в том числе касающиеся финансирования организации, данные о регистрации символики имеются в распоряжении Министерства юстиции РФ, Управления Минюста РФ по Забайкальскому краю, налоговых и иных государственных органов.

Черкасов напомнил, что Управление Минюста по Забайкальскому краю в 2012 году провело полную плановую проверку за три года его организации, целью которой являлось соответствие деятельности НКО, в том числе расходование средств, российскому законодательству. Никаких нарушений выявлено не было. Между тем, данные об источниках финансирования организации и его объеме предоставляются ежегодно не только Министерству юстиции РФ, а также в налоговые органы.

Что касается расходования средств, Росфинмониторинг, избирательные комиссии, органы исполнительной власти и местного самоуправления обладают полной информацией о финансировании НКО терроризма, экстремизма, избирательных компаний (поддержке политиков), организации публичных мероприятий.

Черкасов обратил внимание, что в Указании Генеральной прокуратуры РФ «Об исключении из практики прокурорского надзора фактов необоснованного вмешательства в деятельность органов государственной власти, органов местного самоуправления, иных органов и организаций» (N 236/7 от 8 августа 2011 года) отмечено: «Анализ практики прокурорского надзора свидетельствует о наличии фактов необоснованного вмешательства прокуроров в деятельность … некоммерческих организаций при осуществлении проверочных мероприятий, истребовании документов и сведений, принятии мер реагирования по итогам проверок. Подобные действия грубо нарушают права и законные интересы указанных субъектов, несут в себе значительный коррупционный риск и создают предпосылки для иных злоупотреблений».
В этом Указании прямо запрещено необоснованно истребовать излишние данные и информацию открытого доступа. Прокуроров при проведении проверок обязывают «максимально использовать возможности получения необходимых информации и сведений из доступных официальных источников, в том числе сети Интернет».
- Сведения и документы, запрошенные вами, являются информацией открытого доступа, имеются в доступных официальных источниках, в том числе в сети Интернет, - ответил прокурорам Виталий Черкасов. - По этой причине ваше требование незаконно, необоснованно и не подлежит исполнению. Согласно этим же нормам права я не обязан делать и представлять прокуратуре индивидуальные аналитические данные, не предусмотренные законом.

Кроме того, правозащитники обращают внимание, что согласно Федеральному закону «О прокуратуре» (статья 21), «при осуществлении надзора за исполнением законов органы прокуратуры не подменяют иные государственные органы. Проверки исполнения законов проводятся на основании поступившей в органы прокуратуры информации о фактах нарушения законов, требующих принятия мер прокурором».
Необходимость соблюдения этих требований закона описана в Приказе Генеральной прокуратуры РФ «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов, соблюдением прав и свобод человека и гражданина» (№195 от 7 декабря 2007 года). В частности, там указано: «проверки исполнения законов проводить на основании поступившей в органы прокуратуры информации (обращений граждан, должностных лиц, сообщений средств массовой информации и т.п.), а также других материалов о допущенных правонарушениях, требующих использования прокурорских полномочий. В качестве повода для прокурорских проверок рассматривать материалы уголовных, гражданских, арбитражных и административных дел, результаты анализа статистики, прокурорской и правоприменительной практики, а также другие материалы, содержащие достаточные данные о нарушениях закона».
Еще 18 февраля 2000 года, то есть 13 лет назад, Конституционный суд РФ постановил, что «в настоящее время законодательно не закреплены ни сроки, ни процедуры проверок, осуществляемых органами прокуратуры в порядке надзора». В этом же постановлении (№ 3-П от 18.02.2000) закреплена обязанность органов прокуратуры знакомить субъектов проверки с ее результатами.
Напомним, 6 мая 2013 года по аналогичному делу абсолютно такое же решение вынесла мировой судья судебного участка №1 Демского района Уфы Зульфия Климова. За непредоставление документов во время прокурорской проверки суд отштрафовал директора Регионального общественного фонда «Международный стандарт» Наталью Караваеву на 2000 рублей.