КАИР, 28 ноября, 20.52
Сегодня был первый день голосования. Весь город выстроился в огромные очереди на избирательные участки. Выборы здесь устроены чрезвычайно странно – они пройдут в четыре этапа, каждый по два дня голосования. 28 и 29 ноября голосует Каир и еще восьми провинций, в декабре и январе на выборы придут жители других регионов страны – таким образом будут избраны депутаты нижней палаты парламента. В феврале египтяне проголосуют на выборах представителей верхней палаты, и к марту – иншалла – как любят говаривать здесь, эта ключевая страна арабского мира получит, наконец, полноценный парламент. Который, в свою очередь, займется выработкой новой конституции.

Вообще-то я рвался ехать снимать беспорядки, но, как назло, все отправились голосовать. Хотя голосование по-египетски местами внешне очень напоминает беспорядки. Кстати, в эту самую минуту, когда я написал эту фразу, в узком переулке под окнами моей гостиницы произошла очень шумная потасовка между двумя группами молодежи – дрались человек пятьдесят-сто.

Гостиница моя стоит на площади Тахрир. Минут за десять все закончилось, все вернулись на площадь, снова поют и танцуют, заодно проклиная ненавистный Израэль. Хотя при чем здесь он? Тем более что подобные призывы явно разжигают рознь и тянут на 286-ю статью. Еще толпа периодически свистит (поначалу я, было, подумал, что на площадь приехал Путин, но оказалось, что нет). Впрочем, о Тахрире потом.
Избирательный участок на территории исламского университета в Старом Каире. Мы с коллегой из РИА Новостей пытаемся договориться с военными, чтобы пропустили поснимать. Они внимательно изучают пресс-карты, потом дают знак следовать за ними. В обширном дворе – неимоверных размеров толпа, состоящая из одних мужчин. Все толкаются и пытаются пробиться к заветной двери избирательного участка. Военные с автоматами наперевес сдерживают напор избирателей, но им это удается с трудом – кто-то норовит залезть в окно, другие – протиснуться за спинами солдат. Ад и хаос, причем, очень шумные. Снимать в итоге не разрешили вообще – это территория салафитов, известных у нас, как ваххабиты, а эти суровые бородачи скептически относятся к свободе фотографии. Офицеры извиняются, но мы не в обиде – за день успели уже много где поснимать.

В фешенебельном и вполне светском районе Замалек все гораздо организованнее, но народу еще больше. Очередь тянется на пару километров, и это только женская очередь – местная специфика! С другой стороны теряется вдали хвост мужской очереди. Здесь тоже встречаются традиционные халаты-галабии и хиджабы, но большинство людей одето на западный манер, а девушки щеголяют красиво уложенными светлыми крашенными волосами. Здесь снимать можно, и даже военные спокойно к этому относятся, что большая редкость. Всем проголосовавшим метят большой палец фиолетовой краской, чтобы избежать повторного голосования, но я с трудом могу себя представить маньяка, который, проведя много часов в очереди, захочет повторить эту процедуру.

Стены, столбы, и деревья около участков обильно украшены портретами кандидатов от всех сорока трех партий, причем некоторые из них расклеиваются прямо в день выборов. Множество активистов раздают листовки – здесь нет запрета, существующего во многих странах, ставящего вне закона агитацию во время голосования (правда, к своему удивлению, листовок «Единой России» я не увидел). Многие в очереди внимательно изучают буклеты: проблема большинства партий состоит в том, что они возникли совсем недавно, и избиратели, так рьяно рвущиеся выполнить свой гражданский долг, зачастую не особо представляют, за кого собираются отдать свой голос. Хотя данные опросов называют трех основных лидеров, исход выборов абсолютно непредсказуем. Довольно забавную штуку придумал местный ЦИК, желая помочь избирателям разобраться в том, от какой партии тот или иной кандидат: каждой партии соответствует тот или иной символ. Когда это пальма или подсолнух, еще ничего, но есть такие символы, как стремянка, автобус, зонтик или осел. Кандидату с ослом реально не повезло при жеребьевке.

(Так, под окнами опять буза начинается, пойду на балкон.
Оказалось неинтересно – просто несколько десятков арабов эмоционально беседуют).
Лидером называют «Братьев-мусульман». Это движение было запрещено при Мубараке, но существует давно и пользуется значительной поддержкой. Сами они называют себя умеренными исламистами, обещают, что для туристов ничего не изменится – туристы очень нужны Египту, хотя события последнего года отпугнули многих. Есть пара партий светской направленности, есть ультраисламисты – короче, палитра пестрая. Демократия, одним словом.

Теперь про колыбель революции – майдан Тахрир. Я был здесь на пике событий в феврале, и сейчас, читая сообщения в СМИ о беспорядках, думал, что наступила новая революция. Тогда мы ехали из аэропорта в центр, минуя 76 блокпостов, повсюду были танки и БТР, а площадь была днем и ночью забита сотнями тысяч протестующих. Сейчас таксист тоже убеждал меня, что "at Tahrir square is very, very bad", но оказалось, что здесь почти пусто. Сейчас полночь, и на огромной площади находятся всего несколько тысяч человек – это на самом деле очень мало. Такие, своего рода, египетские «несогласные». Мой приятель, русскоязычный журналист-каирец, признался, что вообще не понимает, чего они хотят и против чего протестуют. Сегодня, видимо, против выборов – местный аналог российского движения «нах-нах». Но очереди у участков показывают, что митингующие страшно далеки от народа. Второй революции так и не получилось – добившись со стороны военного правительства серьезных уступок, движение протеста быстро выдохлось. Хотя, если она будет завтра, я тоже не удивлюсь – арабская улица непредсказуема.
А пока за пределами площади Каир живет своей обычной жизнью: машины, мотоциклы и повозки, запряженные лошадьми и ослами, пробиваются сквозь плотный людской поток на узких и грязных улочках, торговцы предлагают покупателям свой товар на базаре – а базар – это весь город, а сверху на всю эту суету надменно взирают тысячи минаретов.