Дзен
Телеграм
Ярославская полиция продолжает работу по «демилитаризации» населения. На днях в Ярославском областном суде завершился очередной судебный процесс – ярославский предприниматель Михаил Балашин безуспешно пытался вернуть уникальную коллекцию огнестрельного оружия, изъятую у него сотрудниками полиции.
Эта история началась больше года назад – когда в один прекрасный день из дома Михаила Балашина полицейские забрали 6 старинных револьверов XIX в., 5 ружей в коллекционном состоянии XIX – первой половины XX вв., а также некоторые запасные части от старинного огнестрельного оружия – стволы и затворы, хранение которых является незаконным.
Коллекция досталась хозяину в наследство от деда, который с детства приучил внука к охоте – и увлечению оружием вообще. И вот уже на протяжении 27 лет мужчина собирает старинное оружие – в первую очередь охотничье, раз в два года ездит в Германию на международные музейные выставки со своей коллекцией.
Хотя в коллекции Михаила, помимо охотничьих ружей, таких как «Лепаж» и «Зауер», есть несколько совершенно уникальных образцов. Это револьверы фирмы «Смит и Вессон» №3 (так называемая "Русская модель") и «Стар».
"Меня интересует только старинное оружие, представляющее историческую и культурную ценность", – говорит Михаил Балашин.
Как пояснил коллекционер, он не скрывал ни своего хобби, ни своей коллекции, тем не менее сотрудники полиции, подозревающие Балашина в незаконном хранении огнестрельного оружия, вышли на него по своим каналам:
"Я пустил их по своей воле в квартиру. У полицейских не было ордера на обыск, но я был уверен, что у меня все в порядке – ведь у меня нет ни автомата Калашникова, ни «Макарова», ни «Стечкина», – говорит коллекционер.
Мужчина переживает, что бесценная коллекция будет просто безжалостно уничтожена и никогда не вернется обратно в руки. По его словам, он неоднократно обращался в лицензионные службы района и города, где ему объяснили, что механизма постановки на учет старинного оружия, представляющего культурную и историческую ценность, в стране не существует.
Дело в том, что согласно Постановлению Совета Министров СССР № 646 от 23.07.1975 г. «Об установлении единого порядка приобретения, учета и хранения охотничьих ружей» регистрация охотничьего оружия стала обязательной только с 1975 года. Именно этот документ возлагал на органы милиции контроль за приобретением, регистрацией, хранением и использованием ружей.
До этого они не подлежали учету – возможно, это и не имело смысла в голодное послевоенное время, когда едва ли не каждый второй мужчина был охотником.
Согласно закону, если оружие было бы приобретено в охотничьем магазине или у частного лица, то оно может быть зарегистрировано. Но как регистрировать, если нет документов на эти предметы XIX века? Ведь предыдущего хозяина уже не найдешь.
Ярославское информационное агентство "Ярновости" обратилось за комментарием к Дмитрию Горбачеву, представителю Ярославского музейного фонда, имеющему международную лицензию ЮНЕСКО, специалисту в области древнего оружия и металла, который пояснил, что часть коллекции действительно представляет историческую, культурную и музейную ценность (речь идет о 4- и 6-ствольном револьверах системы "Пепербокс" и револьвере марки «STARR»). По закону на данные образцы оружия не распространяются правила о «Мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории РФ».
Самый дорогой револьвер - «русский» «Смит и Вессон», но его ценность, равно как и остальных предметов (это револьвер «Бульдог», ружья «Зауэр», «Лепаж»), устанавливается соответствующим экспертным заключением.
Таким образом, возникает правовая коллизия: полиция вроде бы действовала правильно, изъяв у коллекционера «опасные предметы», т.е. оружие, которое теоретически может быть использовано по своему прямому назначению. Правда, здесь стоит сделать оговорку: боеприпасы для некоторых антикварных ружей и револьверов найти невозможно, так как их производство было прекращено еще в позапрошлом веке. Тем более, как пояснил сам Михаил Балашин, 4- и 6-ствольные «Пепербоксы» и револьвер «Стар» американского происхождения заряжаются через ствол, и патроны (во всяком случае - в современном понимании этого слова) к ним не предусмотрены вовсе. По этой причине экспертиза изъятого оружия не была проведена в полном объеме. В этом тоже нонсенс – оружие мы забираем, но отстрелять его не можем, потому что в России уже давно нет таких боеприпасов. К тому же существует такой термин, как «усталость металла». Давайте согласимся, что если бы Балашин или кто-либо другой собирался совершить преступление, он избрал бы для этого куда более современное, надежное, простое и дешевое в использовании огнестрельное оружие, а не рисковал бы лишиться рук и глаз – например, если разорвет ствол. Тем не менее закон есть закон. Можно вести огонь – хотя бы патронами кустарного изготовления – значит, это опасные предметы. Состоялся суд, по итогам которого Михаил Балашин получил полгода ограничения свободы.
А коллизия заключается в следующем: непонятно, что с этой уникальной коллекцией теперь делать – закон об этом ничего не говорит! Учитывая музейную ценность оружия, коллекция однозначно должна быть сохранена.
По мнению юристов, необходимо соответствующее экспертное заключение. Если оружие будет признано культурной ценностью и отнесено к числу антикварного, ценные предметы будут выведены из поля деятельности УВД, а все остальные должны быть зарегистрированы в отделе лицензионно-разрешительной работы УВД. В противном случае оружие будет отнесено к числу боевого, служебного или гражданского на основании положений Федерального закона «Об оружии».
Дмитрию Горбачеву сложно оценить стоимость коллекции, так как нужно учитывать степень сохранности и утраты экземпляров. По разным оценкам, она может достигать 1,5–2 миллионов рублей. Тем более что самих предметов эксперт не видел – он располагал лишь их описанием. Судья отказал в назначении экспертизы – и теперь оружие по сути может оказаться уничтоженным, поскольку опасные предметы по закону подлежат утилизации.
В то же время, согласно Конституции РФ, государство защищает право человека на частную собственность.
В суде коллекционер просил поставить охотничьи ружья на учет – как на охотника, а револьверы «Бульдог» и «Велодог» (использовавшийся в старину почтальонами для отпугивания собак) – выхолостить, чтобы из них невозможно было произвести выстрел. Тем не менее в этом ему отказали.
"Это моё наследство, доставшееся мне от моего отца, а ему – от деда. Я гарантирую, что все остальные предметы были приобретены у частных лиц и ни у кого не были похищены. И приобретались они исключительно для коллекции, а не для совершения противоправных действий или перепродажи, - говорит Михаил Балашин. – Я не понимаю, почему судья не исполняет Федеральный закон «Об оружии». Могу объяснить это только тем, что кому-то приглянулась моя коллекция. Я уверен, что если в моем присутствии оружие не будет уничтожено, пусть я даже буду плакать, коллекция будет попросту расхищена – а через какой-то промежуток лет наверняка где-нибудь всплывет".
