Война началась рано утром с артобстрела пограничья и бомбежки советских городов, деревень и транспортных узлов. Вслед за «Юнкерсами» границу пересекли немецкие танки.

Группа армий «Юг» шла на Львов и Киев.

Уже 23 июня советское командование Юго-Западного фронта во главе с маршалом Жуковым бросило на врага пять механизированных корпусов в составе более 2800 танков.

Подбитые советские Т-26 на шоссе Войница — Луцк

На направлении Дубно — Луцк — Броды впервые в истории произошел полномасштабный встречный танковый бой, который продлился семь дней. За это время в сражение вступили еще по одной танковой дивизии с каждой стороны.

При подавляющем большинстве — 3128 танков против 728 танков и 71 штурмового орудия — Красная армия битву проиграла. За неделю советские войска потеряли крупнейшее танковое соединение в мире — 2648 машин.

13-я танковая дивизия вермахта на советской территории в первые дни войны

Решающими факторами успеха вермахта стали выучка немецких танкистов, отсутствие связи и грубые ошибки советских генералов. В июне 1941 года никто не знал, как выигрывать встречный танковый бой. Такого даже не предполагалось, ведь при атаке бронированные машины были призваны врываться в ряды противника и рассеивать их, а в обороне — бить по врагу из окопа.

Прошедшие школу Первой мировой и Гражданской войн советские военачальники пытались перенести на танковые части опыт наступления кавалерийской лавой. При таком подходе советские танки оказались подобны каппелевцам, которые строем шли под огонь чапаевских пулеметов.

«Плотными массами танки сосредотачивались перед фронтом немецкой обороны, в их движении чувствовалась неуверенность и отсутствие всякого плана. Они мешали друг дугу, наталкивались на наши противотанковые орудия, а в случае прорыва наших позиций прекращали движение и останавливались, вместо того чтобы развивать успех», — писал в мемуарах участник тех событий, немецкий генерал Фридрих фон Меллентин.

Т-34 в огне под Дубно

К июню 1941 года немцы успели в боевых условиях отработать тактику наступления танковых дивизий. За спиной у советских танкистов в теории были Халхин-Гол и Хасан, а также Зимняя война с Финляндией. На деле же подготовка танковых экипажей Юго-Западного фронта РККА ограничивалась 3—5 часами вождения, тогда как бойцы вермахта имели практику не менее 50 часов. А еще на стороне немцев были 88-мм зенитные орудия, которые пробивали броню новых на тот момент Т-34 и КВ.

«Рев танков не мог заглушить нараставшего гула артиллерийской канонады. Мы двигались навстречу войне, и все явственнее становились ее зловещие приметы. Начиналась зона действенного огня дальнобойных батарей противника», — вспоминал бригадный комиссар 8-го механизированного корпуса Николай Попель.

Именно Попель нанес неожиданный удар по немецким позициям и вышел к вечеру 27 июня на окраину Дубно. Мехкорпус ворвался на германские позиции и захватил не только тыловые склады, но и с десяток танков.

«Когда мы входили в Дубно, было совсем темно. Тучи заволокли молодую луну. Ни звездочки на небе, ни огонька в окнах, ни живой души на тротуарах. По ночным улицам, по безжизненным домам молотили снаряды, мины. С северо-востока, где, судя по карте, находилось кладбище, доносился неутихающий треск пулеметов», — вспоминал Попель.

Но на помощь корпусу Попеля никто не пришел — единого удара не получилось. Воспользоваться замешательством немцев советские генералы не смогли. Одной из решающих причин такого положения вещей стало отсутствие четко налаженной связи в советских войсках не только на уровне отдельных танковых экипажей, но и на уровне соединений. Вымотанные красные дивизии шли в атаку с марша, получая отпор подготовленного врага. Немцы расстреливали советские танки из 88-мм зениток FlaK и противотанковых орудий.

«В эти дни отдельные немецкие противотанковые пушки и 88-мм орудия действовали наиболее эффективно: иногда одно орудие выводило из строя свыше 30 танков за час. Нам казалось, что русские создали инструмент, которым они никогда не научатся владеть», — писал Меллентин.

Тем временем Первая танковая армия вермахта продолжала наступление.

Крупнейшая танковая армада Европы терпела поражение за поражением. Потери были столь велики, что уже 28 июня член военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Николай Вашугин застрелился.

Механизированные корпуса РККА вступали в бой с марша, еще на подходе к линии фронта теряя солдат и машины. Зачастую для продвижения танкам просто не хватало горючего. Контрудар обернулся отступлением.

Мехкорпус Попеля прорывался к советским позициям больше месяца. «Была уже ночь, теплая августовская ночь. Далекими всполохами обозначала себя линия фронта. Алело пожаром небо над угадывавшейся впереди темной громадой Киева. Войне шел второй месяц. Война еще только начиналась. Впереди были бои, которым предстояло решить судьбу Родины, Европы, человечества. К ним-то и надо было готовиться», — вспоминал Попель в книге «В тяжкую пору».

Тем не менее танковая атака красноармейцев задержала наступление немецких войск на неделю. Операция «Барбаросса» еще не сломалась, но уже пошатнулась в первые дни войны.

Наступление на Киев и Москву было приостановлено, что позволило перегруппироваться советским войскам и в конечном итоге нанести поражение агрессору. Дальше были Битва за Москву, Сталинград, Курская дуга, освобождение Украины, Белоруссии, Польши, Венгрии и Знамя Победы над Рейхстагом.