Дзен
Телеграм
Недавно авторский телеграм-канал «Улыбаемся & Машем» африканиста и политтехнолога, автора «Ридуса» и экспертного стрим-проекта нашего издания «Круг мнений» Виктора Васильева был упомянут в пресс-релизе Госдепа США. Подчиненные Блинкена обеспокоились тем, что этот тг-канал проявил интерес к военно-биологическим исследованиям США и разработкам «Биг Фармы» в Африке.
«В свежем пресс-релизе Госдепа „Усилия Кремля по распространению смертельной дезинформации в Африке“ читаем: „Популярный телеграмм-канал „Улыбаемся & Машем“ — часто усиливает контент „Африканской инициативы“. То есть, мой канал признан одним из значимых акторов „дезинформации Кремля“. Много ли еще таких каналов в русском телеграме, к которым вот с таким вниманием относится Госдеп?», — задался вопросом Васильев.
Таким образом, канал «Улыбаемся & Машем» становится в буквальном смысле заметным (даже американскому Госдепу) фактором российского присутствия в Африке. Об этом присутствии политолог Александр Александровский специально для «Ридуса» и побеседовал с Виктором Васильевым.
«Ридус»: Что это было? Почему в Госдепе воспринимают вашу деятельность как «смертельную дезинформацию»? Это успех и слава?
Виктор Васильев: Да, действительно мой канал с аудиторией 8 тысяч подписчиков попал в свежий пресс-релиз Госдепа под названием «Усилия Кремля по распространению смертельной дезинформации в Африке»… Это первый в истории случай, когда русский частные канал попадает в зону пристального внимания главного внешнеполитического ведомства США. Это, безусловно, успех. И успех в целом русского сегмента «Телеграма», успех тех начинаний, которые сейчас Россия пытается реализовывать в Африке.
Почему именно на мой канал обратили внимание американцы, с чем это связано? Лично для меня это было полной неожиданностью. Но анализируя в последние дни всё это, пришел к пониманию, что в контексте общей медийной работы, которую Россия реализовывает в Африке, мой канал оказался наиболее интересен наблюдателям из США. В принципе, все ответы есть в самом пресс-релизе. Там это мы черным по белому читаем, все их опасения. С их точки зрения, дезинформация России направлена на подрыв финансируемых США проектов общественного здравоохранения по всей Африке.
А конкретно они называют «дезинформацией» информацию о вспышке вирусного заболевания, переносимого комарами. Речь идёт о лихорадке денге, которая свирепствовала в октябре — ноябре прошлого года в Буркина-Фасо и унесла жизни тысяч людей.
К этому стоит прибавить, что лихорадка денге нехарактерна для Уагадугу, для этих широт, для этой географии. И большинство местных жителей склоняется к тому, что вероятной причиной такой вспышки заболевания стала именно работа неправительственных организаций, финансируемых фондом Билла Гейтса, по разработке генномодифицированных комаров и дальнейшему их внедрению в живую природу с целью борьбы малярией.
Ключевым мероприятием, организованным российской стороной (я был одним из организаторов), стала международная конференция «Здравоохранение и суверенитет». Она состоялась 22 декабря в Уагадугу. Участниками были эксперты разных стран Западной Африки, гости из Мали, Сенегала, Камеруна и ряда других африканских стран. И были гости и из России.
«Ридус»: То есть лихорадка денге была осенью, конференция по этой проблеме прошла в декабре…, а в феврале американцы уже выразили недовольство, что какие-то русские заострили внимание на этой проблеме?
Виктор Васильев: Дискуссия на конференции развивалась вокруг нескольких тем.
Во-первых, может ли в какой-то мере традиционная медицина (она очень развита в Африке) стать альтернативой западной медицине. У нас это траволечением называется, а в Африке традиционная медицина охватывает сразу несколько сфер: и хирургию, и лечение психики, и траволечение, и мануальную терапию. И достаточно эффективно работает.
С другой стороны, мы ставили вопрос: а насколько справедлива вообще в фармацевтике монополия западных корпораций? В мире есть достаточно много новых медицинских разработок и китайского производства, и индийского, и российского. И насколько справедливо африканцам оставаться в условиях этого монополизма? Не лучше ли позволить каждому человеку, гражданину сделать свой осознанный выбор — и в плане конкретного фармацевтического лечения, и вообще в плане будущего своих детей? То есть насколько африканцы хотят прививаться или не хотят. Этот вопрос очень важен для африканцев.
Напомню, в Африке население скептически относится к вакцинам. Антиваксерство очень развито. В гораздо большей степени, чем в западных странах. Деятельность западных фармацевтических компаний, которые апробируют свои новинки в Африке, здесь небезосновательно склонны рассматривать как экспериментальную. То есть, когда африканцы используются в качестве дешевой медицинской базы. И эта экспериментальная деятельность несет в себе определенные опасности.
«Ридус»: О каких опасностях речь?
Виктор Васильев: Я здесь не эксперт, не имею медицинского образования. Но, тем не менее, сошлюсь на какие-то явные вещи, доступные в научно-популярной публицистике.
К каким последствиям вообще могут привести подобные исследования, связанные с изменением генома? И конкретно в случае с Буркина-Фасо и рядом других стран, где ведутся эксперименты с комарами. Генноизмененные комары, по этой новой медицинской логике, будут вытеснять в дикой природе настоящих комаров, и соответственно малярия и другие инфекции будут вытеснены. Но по факту мы видим резкий взрывообразный рост эпидемий в странах Западной Африки.
А Западная Африка, в силу климатических условий, традиционно была подвержена негативным влияниям различных эпидемий. И многие люди, эксперты в том числе, связывают такой взрывообразный рост заболевания как раз с началом активной деятельности западных фармацевтических компаний.
И здесь, наверное, немного стоит вернуться к недавней истории с пандемией. Одна из версий медицинского происхождения короновируса связана с такими животными, как панголины. Панголины — это млекопитающие чешуйчатые, которые в Азии в свое время были уничтожены практически, но сохранились в Западной Африке (находятся на грани исчезновения). В традиционных сообществах африканских их мясо используют для употребления в пищу. А китайцы их скупают за огромные деньги (именно чешуйчатых панголинов) и используют в традиционной медицине.
И как раз панголины подвержены различным коронавирусным заболеваниям. Вопрос лишь в том, что современная модификация коронавируса, которая и стала причиной пандемийных ограничений, имеет, по мнению ряда экспертов, искусственное происхождение. Почему вирусная инфекция и стала настолько опасной для человека. По одной из экспертных версий, изначальными и активными переносчиками коронавируса были именно панголины, которые обитают в Западной Африке.
Это ещё один штрих к опасениям по поводу деятельности различных западных фондов и организаций, которые финансирует Фонд Билла Гейтса.
Что касается российских реалий, мы неоднократно слышали о деятельности биолабораторий на территории Армении, Грузии, Казахстана, Украины, которая в открытую финансировалась военным ведомством США. И результаты этой деятельности могут быть самыми непредсказуемыми для стран, на территории которых она ведётся, и для стран-соседей. И это общая точка зрения и российских официальных лиц, и Китая. Наши страны не желают, чтобы на границе с их территорией велась такая военно-биологическая деятельность — по крайней мере, бесконтрольная.
Понятно, что западные фармацевтические компании согласовывают свою деятельность с министерствами здравоохранения африканских стран. Но контролируема ли эта деятельность — большой вопрос…
«Ридус»: Таким образом, участники международной конференции в Уагадугу говорили об одних опасностях и угрозах (преимущественно биологических), а в Госдепе усмотрели совсем другую угрозу. И эта угроза им «улыбается и машет» с вашего тг-канала?!
Виктор Васильев: Возвращаясь к Западной Африке, американскому присутствию там и попаданию моего тг-канала в пресс-релиз Госдепа, могу сказать, что мы таким случайным образом нащупали больное место, в буквальном смысле иглу кощееву наших оппонентов. Возможно, это связано с тем, что именно угрозам будущих эпидемий они придают особое значение. Возможно, как-то планируют использовать те данные научно-практические, которые они получат в Западной Африке, и не исключено, что и в других локациях.
После того, как была реализована эта мирового масштаба, не побоюсь этого слова, авантюра, или специальная медицинская операция под названием коронавирус, можно ожидать чего угодно. Ну, как минимум, появления подобных же вирусов. И если верно мнение о том, что реальное происхождение коронавируса — это Центральная Африка, то мы можем с определенной долей уверенности предположить, что и следующая эпидемия будет родом из Африки…
«Ридус»: Дайте и нашим читателям (не только Госдепу) немного расскажем о вашем тг-канале, посвященном Африке…
Виктор Васильев: Моему авторскому каналу почти пять лет. Начал его вести, находясь уже на территории Африки. В тот момент я реализовывал свой гуманитарный проект в Центральной Африканской Республике. И в нерабочее время вёл свой тг-канал. Долгое время он был у меня анонимным. А через пару лет я его сделал авторским.
Я работаю публично, позиционирую себя как политтехнолог и африканист. Африканист — не по образованию, не по специальности и даже во многом не по своей практической работе, а по призванию. Я полюбил Африку. У меня лежит душа к ней. Это была любовь с первого взгляда. По-другому и не бывает.
Так происходит и с нашими людьми всех востребованных специальностей, которые так или иначе задерживались в Африке.
«Ридус»: Какие это специальности?
Виктор Васильев: В первую очередь, это геологи, военные. Но в последнее время — специалисты широкого профиля. Все они задерживаются в Африке на сколько-нибудь длительный период, три месяца и больше, в случае взаимной приязни. Если ты любишь Африку, она соответственно отвечает взаимностью.
Понятно, что есть сложности с локациями, проблемы зачастую со здоровьем бывают, какие-то испытания. Но в целом, если человеку приглянулась Африка, то его не испугают эти трудности и он останется.
«Ридус»: Но одной лишь взаимной приязни недостаточно, чтоб осесть в Африке надолго? Как у Вас это происходило?
Виктор Васильев: Это отдельная история. Попал я через всем известную Санкт-петербургскую организацию. Я благодарен Евгению Викторовичу Пригожину, поскольку именно он, при рассмотрении моей кандидатуры, моего резюме, сделал однозначный вывод: берём этого человека на работу.
Был один нюанс. У меня бэкграунд достаточно сложный… Пришлось мне в свое время отсидеть по сфабрикованному уголовному делу. Какого-то разочарования, ненависти к отдельным силовым органам или к родине я не испытываю. Всякое бывает — судьба, наверное, такая. Евгения Викторовича этот момент не испугал. Он даже, наверное, расценивал такие вещи как плюс, потому что сам — человек сидевший.
Около девяти месяцев я работал на гуманитарном проекте в ЦАР. Подчеркну, проект был вне политики, никак не был связан с делами ЧВК или с бизнесом. Это именно гуманитарный проект, продвигавший российское влияние через школы.
«Ридус»: Расскажите подробней.
Виктор Васильев: В Банги и на близлежащих территориях мы организовали сеть кинопоказов и спортивных мероприятий. И даже ряд западных медиа очень позитивно оценили (на тот момент это было большой редкостью для них), например, футбольный школьный турнир в Банги, который я проводил. Удалось создать команду — в основном, из местных преподавателей. Мы запустили также в школах, на регулярной основе, уроки дружбы, уроки с рассказами о России.
Мы активно использовали мультимедийный формат, смешанный. С одной стороны, показывали и ролики о России, и общеобразовательные ролики на французском языке. С другой стороны, мы устно пытались взаимодействовать с детьми, рассказывая им о России. И третий момент: проводили конкурсы.
Все эти истории реализовывались системно, комплексно, были запоминающимися, и уже по итогам учебного года в каждом дворе Банги дети знали несколько русских слов, при встрече приветствовали нас. То есть уже знали русских, любили русских.
И это один из проектов по реализации мягкой силы России. Потому что Евгений Викторович был не только коммерсантом и человеком военным, но и патриотом своей страны. И в каких-то вещах он действовал гораздо эффективнее наших официальных структур, которые призваны отвечать за продвижение мягкой силы.
Но этот проект оборвался, к сожалению. Начался ковид, пришлось приостановить массовые мероприятия и покинуть ЦАР. Кроме объективных причин, были и субъективные моменты: к сожалению, репутация команды (по крайней мере, ее гуманитарного блока), которой окружил себя Евгений Викторович, не зря негативная. Люди там присутствуют всякие. Проект фактически слили по каким-то субъективным причинам: зависть и тому подобное.
На моей памяти, за все пять лет, которые я слежу за Африкой, это был самый эффективный проект. И на текущий момент только-только начали реализовывать что-то подобное в рамках проектов Русского дома на частные средства. Русские дома запускаются в Буркина-Фасо, в Замбии, если не ошибаюсь.
Именно гуманитарная работа, рассчитанная на подростков и детей, наиболее эффективна.
«Ридус»: Тут надо сказать о факторе самого молодого континента…
Виктор Васильев: Да, население Африки самое молодое в мире. До 60 процентов ее жителей — младше 18 лет. То есть преобладающая часть населения — либо подростки, либо дети. Соответственно с ними надо работать.
А сами учителя являются наиболее уважаемыми людьми в обществе. В Африке сохранилось особое сакральное отношение к учителям. Когда ты работаешь с детьми, с учителями, — получаешь максимальную отдачу в обществе. Это и есть наиболее эффективная реализация мягкой силы. И не зря наши геополитические оппоненты, прежде всего американцы, всегда делают ставку на молодежь. Они это делают целенаправленно, поскольку работа с молодежью приносит более эффективные плоды.
«Ридус»: После того, как свернулся гуманитарный проект, что вас связывало с Африкой?
Виктор Васильев: Из-за пандемии мой рабочий опыт взаимодействия с Черным континентом прекратился. Я в качестве туриста ещё дважды бывал в Африке — в Марокко и в Маврикии. Но это уже не совсем то.
И буквально осенью прошлого года мне удалось поработать успешно на контракте с гражданской миссией Африканского корпуса. Фактически я запускал работу гражданской миссии в Буркина-Фасо. Это ещё один мой рабочий опыт.
На текущий момент я остаюсь в Африке, но уже в качестве туриста и отчасти в качестве журналиста. Стараюсь наиболее интересные истории (и политические, и социо-культурные) фиксировать. В частности, регулярно пишу для издания «Регнум», являюсь штатным корреспондентом портала «Африканская инициатива».
«Ридус»: Совсем недавно, когда у нас заходил разговор об Африке, считалось, что место силы это ЦАР. Там снимались известные фильмы с участием петербургской структуры — «Турист», «Гранит». А сейчас, особенно после прошлогоднего саммита «Россия — Африка», в представлении некоторых экспертов и праздных наблюдателей центр тяжести вроде бы сместился в некоторые страны, проявившие себя с неожиданной стороны, приятно удивившие нас пассионарностью своих новых лидеров. Такие, как Буркина-Фасо и Мали…
Виктор Васильев: Это действительно так. Изначально с ЦАР было связано достаточно много проблем. За ЦАР никогда не держались французы, она была таким чемоданом без ручки. И когда пришли туда русские, многие просто вздохнули с облегчением: наконец-то кто-то займется Центральной Африканской Республикой.
И какого-то прямого конфликта с кем-либо у нас там никогда не было. По простой банальной причине: ЦАР мало кому интересна, потому что она долгие годы была такой воронкой, которая засасывала своими проблемами, в том числе близлежащих соседей.
С одной стороны там логистики никогда не было: страна находится в центре континента. А чтобы там наводить какой-то порядок, нужна стабильная выстроенная логистика. Структуры ЧВК туда зашли через Судан. Это был единственно возможный путь.
Мы начинали в Африке с Судана. В 2016 году и военные инструктора, и коммерческие структуры там появились. Насколько я знаю, это была единственная успешная локация: Евгению Пригожину удавалось там и зарабатывать, добычей золота. На всех остальных направлениях он, в лучшем случае, выходил в ноль, но чаще всего это была работа в минус.
И логистика через Судан была сложная, сезонная, в сухой период. Но, тем не менее, она была. Тогда появились первый военный госпиталь, первый внушительный сухопутный отряд военных инструкторов — они вошли в Банги с северо-востока через границу с Суданом. Это было длительное рискованное путешествие. Когда случился один, потом второй, третий переворот в Судане, логистика исчезла. Соответственно, когда ее нет, в долгосрочной перспективе бесполезно что-то делать.
А сама страна ЦАР по уровню развития застряла роковым образом в 80-х. У них закончилась история советско-африканской дружбой и изгнанием Бокассы, и они в тех временах застряли. И это сказывается и на менталитете, и на общем развитии страны, в том числе на практически полном отсутствии инфраструктуры.
Когда было приковано общее внимание к ЦАР, это было результатом талантливой медийной работы Санкт-петербургской компании. И никто там никогда не зарабатывал. Там добыча золота, например, ведётся российскими организациями, частными предприятиями, связанными так или иначе со структурами Петербургской компании, — кустарным образом. Объёмы там небольшие. Качество алмазов, которые там добываются, тоже оставляет желать лучшего.
Единственное, что в последние пару лет там реально приносит прибыль, — это пивной завод. Наконец-то догадались заняться реальной потребительской экономикой, открыли пивзавод. Он работает, насколько я знаю, 24/7, в несколько смен. Несколько марок российского пива там производится, они очень популярны. И завод стал приносить прибыль. Этот алкогольный сегмент Россия сейчас полностью заняла в стране, вытеснила в том числе и традиционные французские марки. Это такая разовая история успеха.
Теперь же действительно игра ведётся всерьез. Потому что Россия претендует не на всеми забытую ЦАР, а на крупный африканский регион Сахель. Это, прежде всего, три страны — Мали, Буркина-Фасо, Нигер
Есть организация профранцузская G5 Sahel, куда, кроме этих трех, входили еще Мавритания и Чад. А альянс государств Сахеля, который был создан при прямом участии России, включает как раз три крупные страны региона. И этом именно три страны, наиболее пострадавшие от джихадистского нашествия.
С 2019 года, на протяжении пяти лет, идёт в значимых частях этих стран война с переменным успехом. В этот регион заходит Россия. При условии, что логистика здесь будет выстроена, это будут масштаб и влияние, превосходящие весь наш советский опыт, связанный с Анголой или с Египтом. Тут масштабы действительно впечатляют, потому что все три страны достаточно развиты во всех смыслах.
«Ридус»: Чем перспективен для нас этот вектор? Что нам надо знать о Сахеле?
Виктор Васильев: Достаточно дифференцированные, развитые экономики, с наличием образованной национальной элиты, культурных, образовательных традиций. Крупные столицы и Ниамей, и Уагадугу, и Бамако. Это крупные города даже по мировым меркам. И по уровню развития эти страны находятся на каком-то среднем уровне. Это не условная Сомали. Это, по африканским меркам, достаточно развитые и богатые государства. Это и уран в Нигере, и золото, хлопок в Мали, Буркина-Фасо. Перспектива огромная.
И эти пространства, в отличие от ЦАР, невозможно загнать в логистический тупик. На севере находится комплиментарный, уже много десятилетий дружественный нам Алжир, там же Ливия, Гвинея, которая на неформальном уровне поддержала все эти перевороты, происходившие в странах Сахеля. И всякие санкции со стороны региональных объединений, крупных частных предприятий, принадлежащих западным странам, неэффективны. Невозможно такие огромные пространства закрыть на замок.
К тому же, ещё с советских времён, а сейчас опять ведутся на неформальном уровне разговоры о строительстве железной дороги, о создании новых инфраструктурных проектов между странами Сахеля и той же Гвинеей. В Гвинее присутствует наша компания РУСАЛ. Там принадлежит ей часть железных дорог. И логично было бы через Гвинею реализовывать часть проектов.
И одновременно цели-то у нас какие? Это же противостояние с нашими геополитическими оппонентами. Для них этот регион во многом является сырьевой базой. Лишая их такой сырьевой базы, мы достаточно болезненно бьем по европейским ресурсам. Фактически французы тот же уран добывали, поставляли на собственные предприятия. Оставляли ренту до 5 процентов местным правительствам — всё остальное забирали себе. И они имели сырье по бросовым ценам. В силу такой дешевизны сырья, атомная французская промышленность имела преимущества на европейском рынке (у них там нет вообще конкурентов) и на мировом рынке. Основным конкурентом нашего Росатома является как раз французская промышленность.
С другой стороны для них этот регион всегда был источником проблем. Они сами эти проблемы создали и для всей Африки, и для себя в том числе, когда разгромили Муаммара Каддафи. Теперь, когда эти страны уходят из их зоны влияния, обостряется вопрос безопасности: прежде всего, огромный поток мигрантов открывается сейчас. И естественно Россия не будет заниматься проблемами безопасности Европейского Союза. Нам это не нужно. И местным правительствам в том числе. Сейчас уже хлынул в ЕС огромный поток мигрантов. Последний форум «Италия — Африка» как раз был посвящен этой теме. Пытаются что-то делать с этим, но безуспешно.
А вместе с потоком мигрантов и параллельно — и наркотрафик, и золото, и торговля людьми. Полный комплект. Все эти регионы традиционно промышляют неформальными способами заработка, криминальной экономикой. Всё это напрямую ударит по ЕС. И, естественно, нам это на руку.
Тут даже вопрос не в том, какие у нас перспективы, какие перспективы у нашего бизнеса. Очень часто так бывает, что мы заходим, а Россия не может воспользоваться теми преимуществами, которые дают местные локации. Крупные месторождения достаются индусам, туркам. Инфраструктурные проекты — арабам или туркам. Мы просто не в состоянии (у нас сразу комплексно берутся за реализацию каких-то становых проектов). Они, в отличие от Франции и США, хотя бы не являются нашими оппонентами, а выступают конкурентами, отчасти где-то и союзниками. Это уже тоже неоспоримый плюс.
И политические выгоды — это отдельная история.
В плане политической лояльности, последовательности, какой-то преданности понятийной даже, не дипломатической, все эти африканские страны нам интересны. Особенно те, где недавно пришли к власти молодые военные, — они более искрение, последовательные, преданные. И геополитический профит для России огромный. У нас таких союзников, как в Сахеле, практически больше и нет.
У нас Иран есть, с которым мы можем решать какие-то политические и военные проблемы, и с недавнего времени — Северная Корея. Всё.
Условно говоря, те же страны ОДКБ, с которыми мы соседствуем, в которые много лет вкладывались в экономической сфере, не являются нам такими союзниками, как эти африканские страны с их новыми молодыми лидерами: Мали, Нигер, Буркина-Фасо. Тут политтехнологическая история на самом деле.
Вот лидер ЦАР, Туадера, — это формат такого мелкого чиновника, локального коррупционера и, в общем-то, человека недалёкого. Он у власти удержался абсолютно случайно. И продолжает находиться у власти исключительно благодаря присутствию русских военных. Если они уйдут, он не продержится и нескольких дней. Банально появится группа вооруженных людей в количестве ста человек, и Туадера одним из первых эмигрирует в ту же Францию. Он не является выразителем интересов сколько-нибудь значимых слоев общества, этносов, партий, групп и т. п. Просто банальный чиновник, хапуга. И именно на него, к сожалению, был сделан выбор политтехнологов Пригожина.
Много там было сделано ошибок, которые потом исправлялись с новым путем. К счастью, в странах Сахеля пришли к власти искренние патриоты. И они это сделали самостоятельно. Участие России было весьма косвенным. Да, мы оказали им политическую поддержку, то есть не стали их осуждать, не стали поддерживать на глобальных площадках какие-то санкции против них.
«Ридус»: Этого было достаточно, чтоб заручиться их доверием?
Виктор Васильев: Ну, это знаменитая формула: африканским проблемам — африканские решения. Давайте не вмешиваться — пусть они решают свои проблемы сами. Это для них уже очень понятная позиция, которую они рассматривают как поддержку: вот, Россия единственная крупная страна в мире, которая нас поддержала.
Вот сейчас наглядная такая история. В столице любой из этих трёх стран, и в Уагадугу, и в Ниамее, и в Бамако, просто на улицах, можно в огромных количествах увидеть российские флаги. То есть они присутствуют не просто везде, а наравне с национальными флагами. Это явный маркер всеобщего признания и благодарности, взаимности, любви к России.
И в отличие от того же Туадера, лидеры Мали, Буркина-Фасо, Нигера не боятся публично солидаризироваться с Россией. Высказываются: да, Россия наш союзник, да, мы благодарны России, поддерживаем Владимира Путина. Они заявляют об этом публично, и не только на саммите «Россия — Африка», а на всех межрегиональных площадках.
Это огромный плюс для нас, политический профит. И естественно это транслируется на весь африканский континент. Потому что сейчас самые яркие, любимые политические лидеры в целом в Африке — это Ибрагим Траоре, Ассими Гоита, Абдурахаман Чиани, лидеры сахельских стран, и Владимир Путин. Вот четыре глобальных лидера, которые известны в любой африканской стране и находятся в топе. Этим как-то надо дальше пользоваться.
У нас начинается другая, более яркая и более важная реализация стратегии нашего присутствия в Африке. Поэтому правы те эксперты, которые утверждают, что центр нашего влияния, нашего присутствия сместился из Центральной Африки в зону Сахель.