Министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров на этой неделе рассказал журналистам (не хочется употреблять слово «покаялся») о том, чего его министерство добилось за шесть лет третьего президентского срока Владимира Путина.

Выступление Мантурова было составлено в целом в хрестоматийных традициях советских отчетных докладов: сперва — об успехах, затем — об отдельных недостатках, и в заключение — дискотека. Однако, в отличие от отчетов советского периода, первая часть доклада министра оказалась значительно скромнее второй.

Россиянам обещано изобилие мебели, лекарств и кожи

Если перечень того, чего достичь не удалось несмотря на работу не покладая рук, оказался достаточно внушительным, то «успешная» часть выступления министра смогла уместиться на пальцах одной руки.

Это — двукратный рост числа технопарков, контракт компании по производству ветрогенераторов Vestas с Ульяновской областью, рост производства оборудования для нефтегазовой промышленности, а также задел, который в 2018 году позволит нарастить производство лекарств, автомобилей, мебели и изделий из кожи. Если были за минувшую шестилетку еще какие-то достижения, то о них Мантуров умолчал.

Зато министр достаточно откровенно жаловался на главные, по его мнению, препятствия в работе его ведомства: это, по его мнению, неудача властей убедить (или заставить) россиян прекратить работать спустя рукава, а также чрезмерно дорогой относительно доллара рубль.

Как растят валютный бонсай

Переоцененный рубль выгоден предприятиям с низким уровнем локализации, приоритеты же российской промышленной политики заключаются в ее углублении, подчеркнул министр:

Укрепление рубля несколько затрудняет импортозамещение, замедляет темп, и есть определенная озабоченность российских и иностранных инвесторов по этому поводу. Также это снижает операционную прибыль для экспортеров, продающих продукцию за валюту. Для большинства отраслей, чтобы проекты импортозамещения и экспортные проекты были эффективными, комфортный курс — это на уровне 60—62 рублей за доллар.

Соответственно, правительство будет стараться наступать на горло российской валюте, чтобы не дать ей вырасти, — примерно как японцы нарочно выращивают карликовые деревья (включая, кстати, и свою национальную валюту иену, которая тоже постоянно пытается вырасти больше, чем страна Восходящего солнца может себе позволить).

Уже сам тот факт, что несмотря на звучащие уже не первый год стенания со стороны ряда руководителей экономики о желательности дальнейшей девальвации рубля, он тем не менее стоит на месте, говорит о том, что текущий обменный курс объективен, считает ведущий научный сотрудник Центра изучения проблем центральных банков Павел Трунин.

Денис Мантуров© minpromtorg.gov.ru

«Текущий курс отражает существующее равновесие платежного баланса России. Рубль находится в достаточно комфортной зоне. От укрепления рубля выигрывают в первую очередь обычные граждане, потому что это удерживает рост цен на импортные товары. Но, кстати, даже экспортные отрасли в большой мере зависят от импорта оборудования, поэтому нельзя говорить, что слабый рубль для них безусловно выгоден», — сказал он «Ридусу».

Текущая стабильность обменного курса рубля косвенно свидетельствует и о том, что в самом правительстве существует равновесие между сторонниками того или иного вектора экономического развития.

Так, Центральный банк традиционно выступает в поддержку крепкой национальной валюты, эту же позицию занимает и Минэкономразвития. В другом углу ринга — Минфин, который скупает валюту, дабы не допустить чрезмерного укрепления рубля, которое последовало бы за прошлогодним ростом цен на нефть.

Дороги, дураки и начальники

Что касается низкой производительности труда, то это — третья вечная проблема России наряду с дураками и дорогами, убеждена Юлия Левина, член НП «Эксперты рынка труда».

«Производительность труда — это только самая верхушка огромного айсберга, который складывается из массы более частных проблем, касающихся очень широкого спектра отношений в обществе и в экономике в целом», — сказала она «Ридусу».

Среди камешков этой мозаики Левина называет в первую очередь трудовую ментальность россиян, где не принято проявлять инициативу: «Инициатива наказуема», гласит народная мудрость. Другая мудрость, гласящая «Я начальник — ты дурак» (и наоборот), в современной российской экономике даже получила эвфемистическое определение — «ручное управление».

Другая важная задача — повышение производительности труда, создание новых высокопроизводительных рабочих мест. Особый акцент делался на предприятия оборонно-промышленного комплекса, и производительность труда в ОПК уже растет двузначными темпами,заявил Мантуров.

Подавляющее большинство россиян (очевидно, за пределами ОПК) ходят на работу не потому, что они там реализуют свой личностный потенциал: чрезмерная креативность — прямой путь к увольнению. «Пусть об этом у начальства голова болит», «не спеши выполнять указания — их могут завтра отменить» и прочие подобные, на практике основанные наблюдения — не самая лучшая среда для более эффективной работы.

«У кадровиков есть даже специальный термин для обозначения такой психологии — выученная беспомощность. И это касается работников любого уровня — от линейного персонала до высокопоставленных чиновников. Все боятся лишнее движение сделать, дабы не рассердить вышестоящего руководителя», — объясняет эксперт.

Вторая причина — сугубо кадровая, продолжает Левина.

«У нас сложился колоссальный разрыв между профессиональной подготовкой работников и теми требованиями, которые к ним предъявляются на рабочем месте. По нашим подсчетам, более 80% экономически активного населения работает не по специальности: люди переучиваются непосредственно на рабочем месте. О какой производительности труда — и о безопасности труда! — может идти речь, если человек осваивает те или иные навыки в процессе работы», — говорит она.